– Это просто пятно от травы, – сказала она. – Разве вы, тупицы, раньше не видели пятна от травы?
– Да кто тебя спрашивал? – воскликнула Уиллоу.
Молли фыркнула.
– А мне необходимо твое разрешение, чтобы говорить? – она достала из рюкзака свитер и протянула его мне. – Можешь взять его, если хочешь. Прикрыть пятно.
– Спасибо, – сказала я, прижимая его к животу.
Уиллоу вырвала его из моих рук и бросила в Молли.
– Ей не нужен твой уродливый свитер.
Молли пожала плечами и бросила свитер обратно в рюкзак. Она мельком взглянула на меня, прежде чем уйти.
– Не будь такой овцой, – сказала она.
Я наблюдала, как она исчезает в толпе, которая продолжила пялиться. «На меня». Риза пробила себе путь.
– Здесь не на что смотреть! Двигайтесь. Двигайтесь, – она взглянула на меня и впала в критическое состояние. – Что случилось? – спросила она.
Мои глаза начали слезиться. Слишком много придется объяснять.
– Я упала.
– Бедная Айви, с тобой все в порядке? – сказали внезапно Уиллоу и Уинн в один голос.
Ни одна из них не возражала, когда Риза протянула мне свитер из своего шкафчика.
– Вот, – сказала она. – Обвяжи его вокруг талии.
Я надеялась, что она смогла прочитать благодарность в моих глазах, потому что мне было трудно говорить. Она помогла мне повязать свитер так, чтобы скрыть пятно.
– А ты не можешь позвонить маме и попросить ее привезти что-нибудь? – спросила Уинн.
Я смерила ее испепеляющим взглядом. Ее матери никогда не бывает дома, чтобы принести сменную одежду. Но у нее есть гувернантка.
– Я воспользуюсь уборной, – сказала я.
Риза последовала за мной, насколько я ее знаю.
– А что на самом деле произошло? – прошептала она, как только мы остались одни.
– Упала с велосипеда.
Я не упомянула, что Ленни помог мне подняться.
– Какого велосипеда?
– Такого, на котором я езжу в школу.
Ее глаза расширились.
– Я думала, твоя мама возит тебя.
Я покачала головой.
– Теперь у нас только одна машина.
И непростая ситуация, связанная с тем, чтобы каждый из моих родителей попал на работу, итак, достаточно сложна, чтобы добавить меня в это уравнение. Даже если бы у меня были собственные права – я все еще владею шестимесячными ученическими правами, которые получила, когда мне исполнилось шестнадцать – у нас, так или иначе, нет второй машины, которую я могла бы водить.
Глаза Ризы словно говорили «бедняга», и она коснулась пальцами моей руки.
– Как только получу права, я буду заезжать за тобой, договорились? Осталось всего три месяца.
Это целая вечность. Но я быстро кивнула и засуетилась, притворяясь, что поправляю волосы. Риза возилась со свитером вокруг моей талии, пытаясь заправить рукава, после чего сдалась, когда не смогла сделать так, чтобы все выглядело получше.
– Знаешь, я где-то читала, что даунсайзинг (прим. уменьшение размеров) в моде.
– Что это вообще значит?
– Я не знаю. Заголовок был «Хэштег Даунсайзинг» или что-то в этом роде. Речь шла о людях в отрыве от цивилизации, умеющих обходиться меньшим, делая покупки в комиссионках, использующих лимонный сок вместо дезодоранта.
Я сморщила нос.
– Люди так делают?
– Я точно это где-то прочла, – сказала она. – Цитрус обладает природными дезодорирующими свойствами. Все это очень богемно.
Мой мозг начал болеть. Учитывая то, как в нашей школе относятся к детям из Лейксайда – даже посадили их в отдельный автобус – я бы сказала, что быть бедным никогда не войдет в моду.
Но я была слишком утомлена, чтобы попытаться направить Ризу в правильное русло.
– Давай просто пойдем.
– Я провожу тебя до класса для самостоятельной работы, – она прижала свое плечо к моему, как только мы вышли из уборной, но внезапно отодвинулась и сжала мою руку. – О Боже. Вот он. Должна ли я поговорить с ним? Должна. Я должна поговорить с ним.
– С кем? – я вовремя повернула свою больную шею и увидела, как Джеймс направился прямиком к нам. Однако его голова была опущена. Я быстро выполнила маневр, присев на корточки, чтобы завязать шнурок на обуви. Затем я порылась в рюкзаке, пока он не прошел мимо.
– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, – Риза топнула ногой на последнем слове дерьмо. – Он даже не посмотрел на меня.
Я встала и вернула ей «о, ну», пожала плечами, надеясь, что скрыла облегчение, которое ощущала. Возможно, она потеряет к нему интерес.