За столом воцарилось молчание, но Зеро удивил меня, нарушив его, сказав с набитым блинчиком ртом:
— Мне кажется странным, что мой отец принял его обратно без лишних вопросов. У меня сложилось впечатление, что мой отец хотел, чтобы Питомец был жив, по каким-то своим причинам. Не вижу, чтобы у Атиласа что-то получилось после попытки уничтожить одно из средств использования моего отца.
Джин Ён бросил на него взгляд через стол из-под опущенных ресниц, но, должно быть, остался доволен увиденным, потому что без возражений вернулся к поеданию блинчиков.
— Лорд Сэро поругался с ним по этому поводу, но его довольно быстро успокоили, — сказала Паломена. — Подозрительно быстро, я бы сказала. Я не уверена, как он отреагирует на новость о том, что она всё ещё жива, учитывая такое развитие событий.
— Твой отец, вероятно, сказал ему, чтобы он делал всё, что ему нужно, если его раскроют, — предположила я. — Одна мёртвая Пэт безопаснее, чем одна живая и полезная.
— В то время была некоторая дискуссия о том, что твоя полезность настолько очевидна, насколько надеялся Лорд Сэро. Я очень боюсь, что вам придётся принять меры предосторожности после того, как я отчитаюсь перед ним.
— Всё возвращается на круги своя, — ворчливо сказала я.
— Jaemisseo, — сказал Джин Ён, откидываясь на спинку стула, закинув одну руку на спинку моего стула и элегантно закинув ногу на ножку стола. — Жизнь скучна, когда все слишком дружелюбны.
— Хочешь, я начну класть банши в твой ящик для носков?
— Не клади всякие штуки в мой ящик для носков. Не трогай мои галстуки.
— Слишком поздно, — сказала я, почувствовав себя немного бодрее.
Джин Ён проследил за моим взглядом и увидел лягушечку, которая, как обычно, запрыгала по кухне в поисках кишмиша. Банши начали кормить её несколько дней назад, и, похоже, у неё появился вкус к тому, что ей давали.
— Этот разрешён, — сказал он. — Больше нет.
— Что ты собираешься рассказать отцу Зеро о группе людей? — спросила я Паломену. Я бы не стала давать никаких обещаний, когда дело касается галстуков Джин Ёна.
— Что бесполезно надеяться на получение от них информации. Королю — или, по крайней мере, моему командиру — я доложу, что больше нет необходимости беспокоиться об утечке информации с этого направления. Вышестоящие — совсем другое дело.
Зеро кивнул, словно не удивился, а я мрачно вернулась к своим блинчикам.
— В любом случае, — сказала Паломена, с довольным вздохом отложив нож и вилку, — я провела здесь достаточно времени, чтобы угодить Лорду Сэро. Спасибо за еду и бинты, Пэт.
— Я думал, ты должна была соблазнить меня? — спросил Зеро. Это не было похоже на жалобу — скорее, на заинтересованное наблюдение человека, у которого уже был опыт в том, чего ожидать в подобных ситуациях.
— Я предпочитаю действовать медленно, — сказала Паломена, отодвигаясь от стола. — Нет смысла отпугивать пугливых.
— Прошу прощения? — спросил Зеро с крайне удивлённым видом. — Ты сказала «пугливых»?
— Скоро увидимся, — сказала Паломена, забирая свой форменный пиджак и аккуратно натягивая его на здоровую руку. — Нет, не нужно меня провожать, я знаю дорогу.
Зеро довольно мрачно сказал:
— Джин Ён всё равно тебя проводит.
Возможно, он просто разозлился из-за того, что его назвали пугливым. Думаю, ему нравится думать о себе, как о большом и непробиваемом, которым, да, он и является. Но ещё он определённо пугливый.
Джин Ён всё равно проводил Паломену. Это была моя работа, но мне нужно было съесть блинчики и помыть посуду, так что вместо этого я занялась делом. Зеро продолжал есть блинчики с увлеченностью, которая была почти такой же устрашающей, как и его самоотдача на тренировках.
Когда несколько минут спустя я проходила мимо прохода между кухней и гостиной с полными тарелками в руках, я заметила, что Джин Ён, засунув руки в карманы, пристально смотрит на кресло Атиласа.
— Не выбрасывай его, — сказала я. — Пока нет.
Джин Ён слегка подпрыгнул, как будто не понимал, что всё это время пялился на кресло, или, возможно, был поражён тем, что его так точно прочитали. Он сказал:
— Тогда завтра.
— Завтра, — согласилась я, но я уверена, что никто из нас на самом деле не верил, что это произойдёт. — Определённо не сегодня.
Это не могло произойти сегодня, потому что сегодня я должна была подняться в комнату моих родителей — комнату, которой Атилас пользовался почти год, — и избавиться от каждой частички его души, которая ещё оставалась там. Возможно, я и не смогла бы заставить себя убрать кресло с нижнего этажа, но я собиралась убедиться, что в комнате Мамы и Папы не осталось ничего, что оставил там их убийца.