- Я тебе удивляюсь! – всплеснула девушка руками. – А его тут нет.
Не сразу сообразила, что она обращалась ко мне, высматривающей светлую макушку.
- Что, простите?
- Сени, - пояснила и отхлебнула терпкий напиток. – Его здесь нет, - я покраснела, Маркус одним глотком опустошил свой бокал. – Завтра сама все увидишь, - усмешка ее была грустной, мной завладело дурное предчувствие. – Но я ему обязательно расскажу, что именно он пропустил, - Рината подмигнула. – Отлично выглядишь, кстати. Ягодка.
Я вздрогнула. Засмеявшись, девушка, виляя стройными бедрами, прошествовала к фуршету. С опаской посмотрела на Марка. Который уже подзывал официанта с бокалами.
- Не надо, - я обхватила его руку и с мольбой заглянула в пламя очей, оно жгло. – Пожалуйста.
- Правильно, - вмешалась Анжелика, появившаяся словно из неоткуда, Марк ничего сказать не успел. – Послушай девочку, мой самостоятельный взрослый друг, - звучало как издевка. – Скоро направимся на вручение. А тебе нужно быть трезвым и в своем уме. Так, небольшое напоминание, пирожочек.
Выплеснув порцию скверного характера, брюнетка вступила в разговор с Громом. Я, осмотревшись, незаметно придвинулась к Маркусу, сверлившему взором женщину в черном платье. Он тут же повернулся ко мне. Об его скулы можно было порезаться.
- Мой Марк, - еле слышно, чтобы только ему. – Мой.
Я не знала, на что рассчитывала. Зажглась в желании и сделала. Упираясь в него. Ставшего неподвижным и только глаза превратились в два самых глубоких провала, в которые можно было падать целуй вечность, до скончания дней.
- Твой, - ответили мне, когда окружение превратилось в фон, далекий и несущественный. – Твой, детка.
Очи мужчины переместились на мои приоткрытые губы. С них сорвался судорожный выдох.
- Черт, - сиплым, нос Марка испещрили морщинки.
Все испортил щелчок. Гвалт окружения куполом накрыл. Мы оба смотрели на Анжелику.
- Пора, - объявила она и тряхнула волосами. – И ты бы держал себя в руках, Марк.
Она красноречиво стрельнула глазами и поманила за собой. В церемониальный зал. Вместе с другими гостями. Нам ничего не оставалось, кроме как отправиться следом.
Глава тридцать вторая
Я сидела между Марком и Анжеликой. В большом зале, набитом до отказа. Шум аплодисментов. Разговоры ведущего. Остроумные шутки. Десять наград, две из которых уже были вручены. «Серебряное перо» должно было быть предпоследним. Заканчивалась церемония вручением «Золотого», но до него нужно было еще дотерпеть.
- Ты речь подготовил, как я тебя просила? – спросила брюнетка, перегнувшись через меня, я вжалась в сидение.
- Что-то вроде, - Маркус периодически дергал ногой, что говорило о волнении, пусть он и отрицал и вообще делал вид, что действо его не заботило. – Выйду, поблагодарю и укачу отсюда. Будто бы всем не все равно.
- Никуда ты не укатишь, - зашипела женщина, я не шевелилась. – Дальше продолжение фуршета. Гром еще переговорить хочет. Будешь торчать тут, пока я не скажу, что можно уходить. Ты меня понял?
Мужчина смерил ее просто убийственным взглядом, что не произвел на Анжелику должного впечатления.
- Понял, - процедил он сквозь зубы, слово утонуло в овациях, вспышки камер несколько ослепляли, а звук давил на уши.
Никогда прежде не была на подобных мероприятиях. И пришла к выводу, что ничего не потеряла.
- Без глупостей, - рявкнула брюнетка и, выпрямившись, присоединилась к общему воодушевлению.
Я так же несколько раз хлопнула в ладоши и затихла, когда очередной счастливчик, заполучивший статуэтку, разразился громким монологом. Присмотревшись, я узнала мужчину во фраке.
- Это же Чеслав Котов, - выдохнула, уставившись на рослую широкоплечую персону. – Я же не путаю?
Маркус посмотрел на меня. Пристально. То я увидела боковым зрением, не отрывая глаз от сцены.
- Да, - подтвердила Анжелика. – Знаешь его?
- Обожаю его стихи! – ощутила восторг. – «София» и «Песнь моря». Господи, - развернулась к ухмыляющейся женщине. – А можно будет автограф взять? Или это неуместно?
- Почему же? – брюнетка отмахнулась, ухмылка стала шире. – А ты Марка попроси. Он с ним знаком. Даже очень.
В момент развернулась к писателю и пораженно заморгала. Он дернулся.