Нанси комплимент явно не впечатлил. Смолчав, она водрузила чайник на плиту и достала заварку.
- Ma chère, - услышала я шепот и подняла глаза от злополучных уравнений, выражение лица друга так и искрилось забавой. – Молодой человек.
Я насупилась. Он же накрыл ладонью мою и погладил большим пальцем тыльную сторону. В мою спину будто вогнали кол.
- Арс, что…
Закончить не удалось.
- Молодой человек! – всплеснула руками Нанси, всколыхнувшись увесистой фигурой. – Что это вы себе позволяете?!
В гостиной повисла тишина. Ровно до того момента, пока я не рассмеялась, заливисто, прикрывая рот ладошкой. Арсений широко улыбался, не отрывая небесных очей от меня. Нанси оторопела.
- C'est charmant, - молвил друг озорно. - Tu es adorable, chérie.
- Merci, - произнесла я, утирая слезы и надеясь, что не исковеркала слово неважным произношением.
Лик Арсения вытянулся, а улыбка угасла, поменявшись местами с доселе не виданным у него выражением.
- Ой, я напортачила, да? – спохватилась.
- Нет, - заверил парень сразу и взялся за ручку. – Почти хорошо, - закрыл глаза, линии разгладились, распахнул веки и пододвинул учебник к себе. – На чем мы остановились, ягодка?
Я уже открыла рот, чтобы ответить, но зрачки уперлись в Нанси. Она взирала на Арсения. С небывалым коктейлем непринятия и… жалости?
***
Друг ушел ближе к вечеру, когда от обилия информации заломило виски. Ушел с пожеланием отменного воскресения.
- С нетерпением жду понедельника, ягодка, - бросил он напоследок и разместился в автомобиле, чтобы уехать.
Я провожала его взглядом, пока машина не скрылась за поворотом.
- Идемте, госпожа. Здесь ужасно холодно, - подгоняла домработница, ежась.
В ту ночь она осталась в особняке. По просьбе Маркуса, позвонившего после ужина. Болтали мы недолго. Потому что я очень устала, а он спешил к отцу. Вся беседа была пропитана смущением. Моим и его.
- Сладких снов, моя Ви, - услышала я через телефонную трубку, стоя в холле, Нанси маячила рядом. – Я скучаю.
- Спокойной ночи, мой Марк, - произнесла и прикоснулась подрагивающими фалангами к губам. – Спасибо тебе.
- Не за что, малыш.
Короткие гудки. Повесив трубку обратно, я возвратилась в гостевой домик с твердым намерением предаться блаженному сну. Перед внутренним взором стоял ворох цифр. Он преследовал меня. Даже когда, приняв душ, я закуталась в одеяло. Даже во сне. Цифры плясали, хороводом гуляли, прыгали. От того я проснулась. От беспокойства, приподняла налитые тяжестью веки, осмотрелась. Серое. Все было серым, безликим. Сухость во рту вынудила выбраться из уютного теплого кокона. Обхватила себя и поплелась в гостиную, чтобы утолить жажду. В ней было холодно. Слишком. Часто заморгав от яркого света потолочного светильника, посмотрела на дверь и обнаружила, что она была приоткрыта. Видимо, от усталости забыла запереть. Направилась к ней, пошатываясь. И уже почти достигла, как внимание привлекло что-то белое. Валяющееся на полу. Нагнулась. Подняла. Повертела.
Перо. Невесомое. Маленькое. И будто бы знакомое. Но в тот момент это отошло на второй план. Все отошло. Инстинктивный страх заполонил каждую клеточку тела, а расширенные от испуга очи метнулись к двери. Все так же приоткрытой, запускающей морозный воздух, от коего немели голые ступни.
- Что?
Мой вопрос застыл в гнетущем безмолвии. Застыл вместе со мной.
Глава тридцать пятая
Больше я заснуть не смогла. Сидела в гостиной, закутавшись в плед, одетая и расчесанная. Сидела на стуле возле окна и рассматривала заледеневший дворик, озаренный лучами солнца. А между тем стойкий испуг не думал отпускать душу. Испуг от ощущения, что некто побывал в домике, пока я спала. И вряд ли то была Нанси. Маркус еще не вернулся. Стало быть, этим некто был посторонний. Волосы на затылке зашевелились.
С чего я это взяла? Не знаю. Однако чувство сжимало грудную клетку, давило на легкие и вызывало озноб, от которого не спасал обжигающий чай.
Возвратив взгляд в комнату, я осмотрелась. Еще раз. Ничего не изменилось. Все та же гостиная и беспорядок на рабочем столе. Перышко лежало на тетради. Белое, пушистое. И, возможно, я сходила с ума, но я его видела прежде. Совсем недавно. И эта капелька клея на тонком основании. Незаметная, если не присматриваться.