Она ушла прочь, а друг подавился. Отставил чашку, схватил салфетку и прижал к носу, зашелся в кашле. Я погладила его спину, сама не знаю, зачем. Отдернула руку и села прямо, стоило ему посмотреть на меня. Оля блуждала глазами между нами обоими.
- Будь здоров, - сказала она. – Так, значится, все-таки пара, да? А он симпатичный, - подмигнула мне, что залилась краской.
- Нет, - наткнулась на шутливо покоробленный взгляд Арса.
- Не симпатичный? – поинтересовался он с хрипотцой и вытер нос. – Ягодка, я вновь оскорблен. Тебе не стыдно?
Я издала протяжный выдох и закатила глаза.
- Так что там с замужеством?
- Так что там с работой?
И опять вышло одновременно. Арсений широко ухмыльнулся, как умел только он. Я смотрела на Олю, ощущая, как запекло кончики ушей.
- Пожалуй, Вика сама расскажет вам об этом, - девушка с трудом сдержала смех, когда лик парня посетило легкое разочарование. – А что свадьбы касательно, то да. Я выхожу замуж. Правда, с датой мы еще не определились. Кстати, - осмотрев стол, она вытащила салфетку из держателя и взялась за ручку, что покоилась рядом с учебником по французскому. – Толя говорит, что я могу пригласить подругу, когда захочу. А мне некого. Было, - Оля быстро написала что-то и передала салфетку мне. – Адрес мой новый. И телефон. Надумаешь, звони или приходи. Вечером с семи я уже дома, - отпила из чашки, я прочитала написанное. – Будет приятно поболтать никуда не торопясь. А сейчас мне бежать нужно. Дел много.
- Конечно, - Оля быстро допила и встала, дабы подхватить сумки, что ждали хозяйку у стены.
Арсений поднялся. Я следом.
- Ну, - девушка улыбнулась. – Надеюсь, до встречи. Пока.
- До свидания, - попрощалась я, провожая ее взглядом.
- Всего доброго, - махнул Арсений и, не успела Оля покинуть заведение, как развернулся ко мне и настойчиво заглянул в глаза. – Ягодка.
Я поджала губы, однако вернулась за столик и предалась рассказу, как именно оказалась в доме у Маркуса. Ранее о том, я упоминала лишь вскользь.
***
Друг был поражен. А еще зол. И злость его сохранялась всю поездку до особняка.
- До завтра, ma chère, - сказал он фальшиво мягко, как только помог выбраться из салона. – Постарайся забыть об этом.
Кивнув, я зашагала к калитке, прежде поблагодарив Арса за хороший день.
- Рад, что понравилось, - он приподнял уголки губ, что вышло так же фальшиво.
А затем уехал. Я же вошла на территорию. Салфетка с адресом и телефоном Оли хранилась в кармашке сумки. Подумывая о том, что нужно бы перенести информацию в записную книжку, прошла по тропинке, забралась по ступеням и толкнула дверь. Чтобы тут же застыть на пороге и выронить кладь.
Букет. Огромный букет из кроваво-алых роз стоял на столе, поставленный в вазу. Сладкий аромат дразнил обоняние, а сердце пропускало удары. От радости, что взвила пульс. Да так, что я не сразу приметила футляр, что лежал рядом со стеклянным сосудом. Разделась, разулась и кинулась к столу. От широкой улыбки заболели щеки, а очи наткнулись на карточку меж нераскрытых влажных бутонов.
«Надеюсь, моя маленькая Ви улыбнулась. Был вынужден уехать. Вернусь поздно.
Твой Марк».
Засмеялась и чуть ли не подпрыгнула от восторга. Ощутила себя девчонкой, одаренной конфетами на праздники. Прижала ладони к щекам и только тогда рассмотрела тот самый футляр. Охнула. Взяла подрагивающими пальцами, открыла и задержала дыхание.
Золотая подвеска на тонкой цепочке. Со вставками из белого золота, по форме напоминающая сердце, на котором сидело две птички. Рассмотрев камушки, о происхождении которым сомневаться не стоило, я прикрыла рот ладонью, находясь в неописуемом восторге и сомнении одновременно.
Господи, сколько же она стоила? Предположить я боялась, да и отбросила сие мысль, доставая вещицу. От красоты захватывало дух. Никогда не питала слабости в громоздким модным украшениям. К подобным же относилась с умилением. А тогда еще с восхищением. Ведь то был подарок. Для меня. От него. Зажала в ладошке и ринулась к зеркалу, чтобы примерить. Застегнула цепочку не с первого раза от волнения, охватившего все частички меня до последней. Прерывисто вздохнула, рассматривая отражение. Захихикала как дурочка от того, что творилось внутри. А тем моментом дверь отворилась, являя Нанси.