- М-ма-марк, - стенаниями с признаками нервоза и восторга.
Он не слышал. Облизывал, продвигаясь дальше. Один чулок был стянут с ноги. Второй последовал за ним. Мужчина ласкал все, до чего мог добраться, а когда дорожка устремилась вверх, начало казаться, что я сходила с ума от гаммы ощущений. Она владела, путала, простыня между пальцами. Мой вскрик полный томления под потолком. От горячего, безумно горячего поцелуя в самое интимное место дрожащего в лихорадке тела. Через тонкую ткань, которая не спасала ни от чего. От второго душа моя ушла в пятки, начала плавиться заживо и тот час упала в бочку с холодной водой.
- Марк? Марк, ты здесь? – голос Анжелики ворвался в приоткрытую дверь, истома стала паром. – Вика?
Я вскочила и отползла на самый край, прикрываясь руками. Кожу пекло. Маркус сел и воззрился на меня. В очах ревело черное пламя.
- Марк? – опять позвала брюнетка встревожено. – Вика? Отзовитесь, ради Бога.
Вместо ответа, мужчина встал на ноги и зашагал прочь, не удосужившись застегнуть рубашку. Дверь открылась и захлопнулась. Я подтянула колени к животу.
- Ох, ну, - облегченно произнесла Анжелика, пришлось напрячь слух. – О, я не вовремя, да?
Литвинов сохранял безмолвие.
- По глазам вижу, что не вовремя. Сейчас уйду, - я затрясла головой, избавляясь от оцепенения и наваждения, едва не свалилась на пол, удержала равновесие и, подбежав к шкафу, вытащила халат, узел впился в живот до дискомфорта, но я не обратила внимания, охваченная иным, а еще потребностью вылезти в окно. – Я пришла узнать все ли в порядке. Знаю, что ты злишься, но я волновалась. Впрочем, вы помирились, насколько я могу судить. Хорошо. Рада за тебя. За вас, - очередная пауза, привалилась к шкафу, губы тряслись, я целиком. – Ладно. Пойду. С наступающим и отличных праздников. Виктории тоже передай.
Цокот каблуков.
- Анж? – бас, кристаллики сахарной пудры заполонили нутро. – И тебя с наступающим. Наилучших пожеланий семье.
- Благодарю, - женщина улыбалась, как я поняла. – Прости меня за то, что я говорила. Я была неправа. И, Марк, закрывай ворота на ключ. С учетом ты сам знаешь…
Звуки стихли. Я боком попятилась, когда полотно отворилось, являя Маркуса. Опустила взгляд в пол. Эмоции кишели, подкашивали.
- Ви, - сократил расстояние, мое лицо в его ладонях, смотрела на пуговицы. – Моя сладкая девочка, - нежный поцелуй, фаланги против воли взялись за мягкую ткань его одежды. – Не бойся, - бережно прижался ко мне. – Ничего зазорного мы не делали, - пальцы в волосы зарылись, потерли чувствительную кожу, я мистическим образом расслабилась, от приятности закатились глаза. – Ммм, моей маленькой по нраву? – помассировал, на мыски приподняло, урчащий смех. – До чего же ты прекрасна. Обворожительна. Чистая, невинная. До сих пор в толк не возьму, как тебе удалось остаться такой, - обнял одной рукой, щека приникла к груди, сердце мужчины грохотало. – Потому я должен сделать правильно. Обязан.
- Правильно? – повторила, не особо соображая. – Как?
- Узнаешь, - поцеловал в макушку. – Узнаешь, малыш, и, думаю, скоро. Я постараюсь, потому что люблю тебя. Моя Ви.
На моих губах сама собой расцвела улыбка. Уют и такие надежные объятия.
- Я тоже тебя люблю, - пролепетала и потерлась щекой, сердце Марка сбилось с ритма.
Он ничего не сказал и только окутал крепче, продолжая погружать в пучину неги. И как бы я хотела остаться в ней навечно.
***
День выдался чудесным. Кроме кошмара и курьезного момента с Анжеликой. После бесчисленных минут, Маркус повел меня в домик, где вознамерился накормить, не принимая протестов. В конце концов, он пошел на крайние меры, заявив, что если не буду есть я, то и он тоже останется голодным. Пришлось согласиться. На вкусное рагу и десерт, равных которому не было. Поцелуи со вкусом шоколадного крема. Я таяла сродни маслу на августовском солнце, чтобы затем убегать от догоняющего мужчины в качестве мести за маленький шантаж.
- Госпожа Виктория, - молвил он весело, перекрывая проход высокой плечистой фигурой, – вы плохо себя ведете.