Обняла Марка. Немного, и опять бы разрыдалась навзрыд. Отвлекла госпожа Чернова.
- Как он? Чернов Арсений! Я его мать! Говорите немедленно!
Взвившись, вывернулась и вскочила. Маркус тоже. Мы втроем выжидающе смотрели на доктора, снявшего маску.
- Состояние тяжелое, но стабильное, - сообщил он, ноги отказывались держать, мой мужчина подхватил и вжал в себя. – Операция прошла успешно. Организм здоровый и молодой, так что есть все основания полагать, что ваш сын восстановится без осложнений. В любом случае, сейчас он в палате под наблюдением. Вход пока запрещен. Мой совет, поезжайте домой. Мы свяжемся с вами утром.
Врач поспешил удалиться. Я дышала поверхностно, наполненная невыразимым облегчением. Марк подхватил на руки.
- Идите, - велела мать Арса. – Заберите ее отсюда, Литвинов. Теперь это дело под надзором мужа. Уж поверьте, он из-под земли достанет тех, кто причастен. Они все получат по заслугам, - я улицезрела оскал самого друга, тот, который всегда пугал. – До единого.
***
Маркус отказывался отпускать дальше, чем на несколько метров. Мы вместе приняли душ, а после он понес в спальню, где баюкал, шептал ласковые слова, говорил, что все наладиться. И я очень хотела верить ему, льнула, вдыхала родной запах и продолжала корить себя. За то, через что мужчине пришлось пройти. Страх неизвестности и убийство бывшей жены. Не понятно, какими последствиями могло отозваться последнее. Но отчего-то сам факт не вызывал ужаса. Ужаса от понимания, на что был готов пойти Маркус, дабы защитить близкого человека. Наоборот. Вероятно, я бы сделала то же самое, будь на его месте. Представила на секунду и наводнилась желчью.
- Почему ты не дал детективу ее задержать? – спросила, утыкаясь носом в шею. – Марк, что теперь…
- Ничего, - он гладил по спине. – Елейный сказал, что уладит. А что оставалось? Стоять и сходить с ума, молясь? Она бы выстрелила. Уверен. Я носил этот дьявольский пистолет с собой с того звонка. На всякий случай. Увидел тебя на полу и, - обхватил так, что не вздохнуть. – Моя Вика, прости. Я втянул тебя…