- Терпеть не могу несправедливость и ложь, - тягуче ответил он. – Достаточно оснований, ma chère?
Я открыла рот, но не выдала ровным счетом ничего из-за путаных мыслей. Просто вернулась к записям, пытаясь внимать речам Святослава Германовича. А тем моментом тучи сгущались.
***
Даже в самых смелых предположениях, я не могла вообразить, что однажды стану главной новостью и единственным субъектом обсуждений и слухов. Пристальные взоры преследовали в коридорах, в столовой, во дворике и на лекциях, что я проводила в гордом одиночестве. Никто не хотел общаться со мной, подходить ближе, чем на пару метров. Шепот за спиной заставлял вжимать голову в плечи и желать стать невидимкой.
День казался бесконечностью. После занятий, получив необходимые рекомендации от преподавателей, списки дополнительной литературы и советы, я со всей остальной группой отправилась на сеанс аудирования.
- Боже, и как ей не стыдно? – услышала, стоя рядом с кабинетом, он был занят.
- Люди полны сюрпризов, милая, - проговорила Инна с желчью и посмотрела на меня. – Особенно, когда притворяются маленькими хорошенькими дурами.
Пропустив колкость мимо ушей, я перекрестила руки и посмотрела в окно. Долго ждать не пришлось. Створки распахнулись, являя студентов французского отделения. Среди них был и Арсений, вышедший с прямой спиной. Он источал уверенность и развязность.
- До завтра, мышонок, - сказал он, проходя мимо. – Не вешай нос.
Парень свернул за угол. Я скрипнула зубами, определенно не находясь в восторге от прозвища.
- Ох, как это мило, - состроила гримасу бывшая подружка. – Одного мало, душенька?
Ее подхалимы гадко захохотали и поторопились за девушкой, вошедшей в комнату. Я последовала примеру и разместилась на одном из стульев с тетрадью для пометок. Пока ум занимался поиском смысла, что был вложен в прозвучавший вопрос. Догадка вышла мерзкой.
- Напоминаю, - произнесла женщина, заведующая техникой, когда группа расселась, - запись звучит всего раз. Ваша задача услышать и запомнить как можно больше информации. Далее следует тест. У вас будет всего полчаса. И, - моложавая особа взглянула на меня, - Виктория Куц? – я кивнула. – Никакого особого отношения. Вам ясно?
- Да, госпожа, - выдала скупо и тут же уловила комментарий.
- Ох, особого отношения у нее явно в избытке.
- Достаточно! – выпалила Юлия Сафроновна, срубив смех на корню; Трусов кашлянул в кулак и подмигнул мне, неприятно изумив. – Дважды не повторяю. Нарушение дисциплины и можете сразу выходить. Начинаем!
Я раскрыла тетрадь. Включилась запись. А меж тем Анатолий продолжал смотреть, алые прыщи делали кожу на щеках бугристой.
Сеанс прошел нормально. Тест я выполнила почти без затруднений. Сдала и понеслась в библиотеку, силясь отстать от группы. В частности от Анатолия, по какой-то неведомой причине не отрывающего очей от моей персоны, в коих плескалась задумчивость. Не возникало ни малейшего желания быть посвященной в ее последствия. Проблем и без того хватало с головой. Особенно, когда я окончательно убедилась, что моя ужасная догадка была верна.
- Слышала про ту, со второго курса? Которую привел Маркус Литвинов. Ну, знаешь. Писатель. Моя мама от него в восторге.
Обрывки разговора, невольным свидетелем которого я стала, звенели в библиотечном безмолвии. Приникнув спиной к стеллажу, я сжимала книгу до белизны пальцев, глотала терпкую обиду порциями, смахивала слезы.
- Да-да. Боже, немыслимо. Ты веришь, что она…
- Разумеется! Господи, да я бы от стыда под землю провалилась! А она еще и строит из себя невинность. Спать со взрослым мужчиной ради обучения… Да надо быть круглой идиоткой, чтобы думать, что никто не поймет. С чего бы еще такая забота?
- Отвратительно. Я слышала, что ее отец раньше был профессором. А потом его уволили, потому что он пил и проиграл все имущество в карты.
- И ты чему-то удивляешься? С такими генами…
Дослушивать не стала. Сгребла в охапку оставшиеся книги и чуть ли не побежала к библиотекарю, давясь дрожью и унижением. Впрочем, слезы хлынули солеными ручейками в автобусе по дороге в особняк Маркуса. Отвернувшись к окну, я беззвучно рыдала, судорожно всхлипывала и не могла уразуметь, чем заслужила такое обращение.