Не смела моргнуть. Затаилась в ожидании, на физике чуя его тепло. Похоже, я так же сходила с ума, ведь между нами было не меньше полуметра, который исчез. Едва конечность Марка потянулась к моей. Я сжалась, покрылась гусиной кожей и поперхнулась собственным вдохом, когда его губы коснулись тыльной стороны ладони.
- Прошу прощения, - сказал Маркус, заточив мой ошеломленный взор в свой плен. – За то, что позволил лишнего.
Он не отпускал моей руки, фаланги надавили сильнее, пробуждая танец призраков. И в комнате стало тусклее. То солнце скрылось за облаками, тенями покрыло убранство. Сглаживая все. Кроме мужчины напротив, смотрящего сквозь полузакрытые веки. Большой палец прогладил костяшки. Кровь в жилах стала кипятком.
- Чайку? – вторглась Нанси в момент.
Мы оба вздрогнули. Маркус отпустил, я вытянула руку, успев прочувствовать зной. Положила ее на прохладу тумбы, туда же пал взор.
- Вы останетесь на завтрак? – вновь заговорил Марк, обращаясь ко мне. – Составьте компанию, - боковым зрением я заметила, как он несколько замялся. – Я настаиваю, если позволите. Обещаю, что буду вести себя прилично.
Уста мужчины искривила полуулыбка, которую я увидела, вскинув подбородок на его предложение. Нанси издала какой-то странный звук и с энтузиазмом загрохотала посудой.
- Я сейчас все приготовлю, - трещала она. – Сейчас все сделаю. Присаживайтесь. Я быстренько.
Домработница напоминала юлу. Достала продукты. Я ощутила головокружение.
- Виктория, - спохватился Маркус, когда я навалилась на тумбу, подкатила голодная тошнота. – Нанси, когда вы пришли, здесь стояли тарелки? На них было что-то?
- Да, господин. Запеканка. Я выб…
Мужчина чертыхнулся, оборвав речь.
- Поторопитесь, - велел он и очутился рядом в мгновение ока, обвил мой стан, лишил опоры и подвел к столу. – Я сам заварю чай, - отодвинул стул, помог сесть. – И дайте ей что-нибудь прямо сейчас, - присел на корточки, посмотрел снизу вверх, заправил мой локон за ухо.
Я не шевелилась, лишь цепляла каждую метаморфозу, что творилась с чертами Марка. От сожаления до чего-то смутного, бесформенного. Не объяснимого. Тягучего как патока.
- Нет, - проговорил он, наконец, и выпрямился. – Ты совсем другая. А я остолоп. Как приятно знать, что хоть что-то неизменно, да, Ви?
С этими словами Маркус направился к плите. Почти сразу Нанси всучила мне пиалу с йогуртом. Голод взял свое.
Глава одиннадцатая
Я поглощала йогурт маленькими порциями, с каждой ложкой ощущая себя все лучше. Нанси занималась блинами, а Маркус возился с чайником и заваркой. Достал чашки из шкафчика, наполнил. Одну принес мне. Две оставшиеся так же встали на гладь.
- Нанси, - заговорил он, вернув стул в прежнее положение, - как ваша спина?
Перевернув блин, женщина похлопала глазами, словно ослышалась.
- Потихоничку, господин Маркус, - она посмотрела на меня, меж бровей пролегла складка. – Благодарю.
- Хорошо, - Марк в два шага оказался рядом с ней. – А как дети и внуки?
Очи домработницы округлились сильнее. Переложив тонкий круг на тарелку, она откашлялась.
- Не хворают, господин, - на сковороде зашипела новая порция. – Младшенький уже говорить начал, - она нежно улыбнулась. – Угадайте, какое слово первое?
- Обычно то слово «мама», - мужчина усмехнулся, но тут же поник, чтобы сразу взять себя в руки.
- Бабуля, - озвучила Нанси с гордостью. – Сразу видно кто тут главный!
Домработница загоготала и резко осеклась, будто спохватившись. Присмотрелась к хозяину, нервно поигрывая лопаткой.
- Вот уж точно, - многозначительно выдал Маркус с тоской, от которой покоробило даже меня. – Рад за вас. Правда.
Прочистив горло, он потянулся и поднял одну из тарелок, чтобы вскоре передать ее мне. Аромат был божественным.
- Приятного аппетита, Ви, - сказал мужчина чуть уловимо и отдал столовый прибор. – Или же вы предпочитаете «Виктория»?
Его смущение, так похожее на прежнее, на него прежнего, выветрило все помыслы о еде.
- «Ви» вполне подойдет, господин Маркус, - отозвалась я через дымку. – Благодарю.