- В каком смысле вытряс? - я старалась впитать как можно больше, читать между строк, ориентируясь на жесты и выражения; Маркус же нисколько не упрощал задачу, холодный и беспристрастный.
- Он..., - мужчина затих на мгновение. - Мне пришлось отказаться от того, что я желал. И стать тем, кто я есть сейчас. Знаю, что мой ответ размыт, однако я ни в коем случае не хочу очернять его в твоих глазах. Потому, что имеем.
Он закурил. Я поморщилась и откинулась на спинку. Ответ воистину был размыт, что не устраивало. Впрочем, я и без того уразумела о чем вещал Маркус. И это не укладывалось.
- Тебе пришлось бросить аспирантуру? - уточнила все же.
Его красноречивый взгляд подтвердил догадку. Я охнула.
- А…
- Ви, - перебил Литвинов и выпустил дым. - Не надо. Того, что было, уже не вернуть, - очи его наполнились печалью, глубокой, дающей понять, что мужчина говорил не только лишь о моем отце. - Если бы я мог, то исправил. И тогда ты не сидела бы здесь. Хотя кто знает. Может Бог? - Марк усмехнулся. - Которого нет. Уж точно не со мной. Его со мной нет.
Отпив еще порцию, он повернул голову к ближайшему стулу. И отчего-то я замерла, додумав, что последнее из озвученного было вовсе не о Всевышнем.
- Как же холодно, - продолжил Маркус и вздрогнул, ладони его стиснули чашку. - Как же мне холодно...
И будто снова тот вечер. Когда он пьяный так же сидел напротив, пряча слезы. И этот зов внутри меня. То ли женское, то ли только к нему тянулась моя душа. Необъяснимый, так же ка и многое в мире. Порожденный восприятием взрослеющего чада, симпатией, поступками, отношением. И за прожитые годы ничего не ушло. Уснуло, чтобы расцвести ещё слаще и горше.
- Может, найти плед? - выдала я, где-то за ребрами стягивались узлы.
- Не поможет, - отказался Марк и возвратился к чаю. - Это...не о том, Ви. Нет ещё такого пледа.
Он издал смешок и поерзал. Я, словно не принадлежа себе, коснулась его руки через стол в порыве. Ледяной. Мужчина дернулся, как от разряда, и несколько шокировано воззрился на меня. Мечтающую провалиться сквозь Землю. Куда-нибудь в Австралию. Однако позже. После того, как вытворю то, ради чего встану, вся в пятнах стыда и вскоре окажусь за его спиной. Его, неотрывно наблюдающего и вытянувшегося в струну.
- Ви, что ты..., - выдохнул Маркус и заткнулся, когда я поместила ладони на его плечи, словно каменные.
- Не говори, - выдавила и обняла, для того согнувшись, повторяя ровно то, что было; он сам стал камнем. - Ничего.
Более он и не говорил, перестав дышать напрочь. Пока я утыкалась в его шею лицом, обвивая руками и даря то, чем хотела поделиться. Теплом. А меж тем свет погас и в особняке, моргнув на прощание. За пять секунд до судорожного вдоха.
Глава четырнадцатая
Его вдох утонул в раскате, от коего задребезжали стекла. Низкий гул непогоды тормошил темноту, ослепительное зарево лизало пространство, разрезаясь черными реками, что лились по окнам. Я закрыла глаза, жар сливался с прохладой тела в объятиях. Покрытого крупной дрожью, что ощущалась даже через одеяние.
- Ви, - шепот в ночи, уголёк сигареты потух. - Ви, что ты делаешь?
Одновременно длинные пальцы обхватили запястья, не давая уйти. Притягивали теснее. Лицо мое горело огнем. Запах, казалось, смешался с кровью в жилах, поглотил всю меня.
- Вы сказали, - шелест, сухость во рту. - Ты сказал, что тебе холодно... И что плед не поможет. Пытаюсь согреть...
Что-то невнятное покинуло грудь мужчины. Тремор плоти передавался мне. Хватка причинила лёгкую боль.
- Ты..., - Маркус осекся. - Мы..., - несколько неровных вздохов. - Не важно...
Больше он не говорил. Только сидел, опустив голову. Секунды перетекали в минуты. Минуты в вечность. Буря не унималась, воем гуляла, плясала ветром, смеялась, срывая остатки листвы. Мы начали дышать в унисон, покуда его большие пальцы выписывали круги на моих ладонях. Должно быть бездумно. Острые мурашки кололи фаланги, перебирались все выше и выше, забирались под кожу, в мышцы и нервы, жалами оставляли незримые отметины, отпечатками глубже, в самую суть. Чтобы до неприятного сладко. Мотыльками внутри. На багряный уголь.