глава 16 доверительная беседа
Солнца уже сияли во всю, грозясь спалить мою девственно- белую кожу живота. Розовато- голубое небо расслабляло и побуждало к восстановлению эмоционального состояния.
Стоит лишь закрыть глаза, и начинает казаться, что я где-то за городом на пикнике. Разница лишь в том, что я не любитель загородных прогулок, а значит, что представить такую картину для меня сложно.
Тем не менее, я сидел на небольшой полянке в тени ,раскинувшего свои ветви с розовыми листьями ,дерева. Подставив гудящие и зудящие от мелких ранок пятки под обдувание слабого ветерка, наслаждался подвернувшейся минуткой покоя.
Рядом на поваленном дереве расположилась Ма-хила, задумчиво глядя вдаль. Ее дряблое лицо выражало крайнюю степень печали. Казалось, ещё немного и из мутноватых синих глаз потекут слёзы.
Кучерявый и рыжий ушли искать нам хоть какое-то пропитание уже час назад. Я пытался отогнать от себя навязчивую мысль, что нас кинули. Развели, как наивных детей.
—Ма-хила, скажи, почему ты разводила сырость ночью?
—Не касается тебя, червяк!
Я вздохнул, досчитал до десяти, борясь с раздражением и желанием нагрубить в ответ.
—Послушай, уважаемая… Поверь, я последний человек, который повинен в твоих бедах. Я не горел желанием оказаться в этом мире. И уж тем более не мечтал свалиться тебе на голову. Нам предстоит, как я понимаю ,долгая и опасная дорога, в конце которой ,я надеюсь, ты избавишься от моего присутствия. Но в целях улучшения взаимоотношений в нашей группе, я прошу обойтись без оскорблений. Меня зовут ни червяк, ни куча дерьма, ни фея Винкс. Я- Валентин.
Уголок ее тонких губ дрогнул то ли от желания меня проткнуть копьем, то ли от раскаяния. Может старческий нервный тик всему виной.
—Перемирие? А?..- протянув руку пожилой амазонке, я надеялся на ответный жест. Она же лишь посмотрела на меня с какой-то затаенной грустью и снова отвернулась. На что ж..? Дипломат из меня никакой. Я уже понял это за несколько последних дней.
Полуденный зной не давал свободно дышать. Сидя в тишине, Единственное о чем я мог мечтать -это о прохладном дУше. На худой конец о маленькой речушке. Ну на сааамый крайний случай о небольшой лужице . Я был согласен и на это.
—Я не всегда была изгоем в нашем племени…- я вскинул голову, в первую секунду не поняв к кому она обращается. Надежда на доверительную беседу погибла минут десять назад. —Ещё лет двадцать- тридцать назад я была во главе совета. Светлейшая Са-кум-ра мне была , как сестра. Все невзгоды и лишения делили пополам. Да и какие невзгоды были то? Ещё до этой проклятой войны в нашем мире царил покой и любовь. Сейчас же это слово хуже проклятия.
Я сидел молча, глядя себе под ноги. Лишний громкий вдох - и эта хрупкая стена доверия ко мне рухнет, а я опять получу в зубы. Голос Ма-хилы смягчился. Она стала похожа не на увядшую воительницу, а на обычную бабульку, грустившую по безвозвратно потерянному пенсионному. Помолчав, она продолжила :
—Не знаю, с чего все началось. Как нежная, добрая Са-кум, которая относилась ко мне , как ко второй маме, превратилась в жесткую и напуганную женщину? Наверное, это моя вина. Не доглядела . Не дала должной любви после смерти ее матери. А потом и несчастный случай, после которого моя светлая девочка не может встать на ноги. Может быть всему виной ведьма, которая нашептывает ей на ухо ересь... Я уговаривала ее, приводила доводы, что война не нужна. Что сотни поколений мы жили бок о бок с мужчинами без войн и обид. Но эта ведомая девченка , устав слушать старуху, которая относилась а ней как к дочери, выгнала , дав для защиты лишь копье… А к чему мне оно?