Мужчина зажмурился, а перед ним всё та же прихожая. Чистая, светлая, с кухни тянет запахом еды, от которого живот начинает протяжно и громко урчать. Спустя пару секунд показалась и сама девушка.
— Привет, — улыбнулась она, — Как дела на работе? — Элен подошла поближе и чмокнула его в щёку. В руках она держала деревянную лопатку.
— Привет, всё отлично. Ты как? Живот не болит? Ходила к врачу? — Кёниг повесил свою верхнюю одежду на вешалку и поплёлся следом за женой на кухню.
— Ходила, — кивнула та и присела на краешек кухонной тумбы, сложив руки на груди, — Я беременна. Твои родители же не будут против, да?
Уотан открыл глаза, возвращаясь в суровую реальность, в квартиру, где больше не было так тепло, как раньше.
Мужчина прошёл дальше, прямиком к шкафу, где, как он помнил, лежала вещь, из-за которой он тут. Взгляд наткнулся на фотографию в рамке: запечатлённые на ней дед и бабушка счастливо улыбались в камеру, пока внучка с открытым ртом, задрав голову к верху и чуть щурясь, глядела на верхушку Эйфелевой башни. С родителями Уотана Кьяра побывала во многих городах: и в Москве, и в Париже, и в Стамбуле, и в Амстердаме, и в Будапеште.
Вместе с хорошими воспоминаниями пришли и плохие, ужасающие. Всё помутнело, в горле образовался ком, поэтому Кёнинг сел в кресло, схватившись руками за голову.
— Мы возьмём с собой Кьяру, — огласила за семейным ужином женщина с такими же голубыми глазами, как и у Уотана.
— Вы уверены, что вам туда нужно? — поднял голову Кёниг. Трое взрослых людей вопросительно взглянули на него, — Просто… Ощущения плохие. Да и Кьяра...
— Да, — кивнул отец, — Уверены. Уотан, ты уже давно не маленький, сам должен понимать, что поездку в Ленинград мы откладывали уже два месяца. Сил нет больше тянуть. Вдруг именно там нам всё-таки помогут избавиться от некоторых, — он поджал губы, звонко ударив вилкой по тарелке, — проблем.
Элен, сидящая рядом, положила ему руку на колено и прошептала на ухо простое: «Ты справишься, они хотят как лучше».
Тогда это закончилось не нормально: и доброго дедушку Марка, и премилую бабулю Клару, и весёлую крошку Кьяру застрелили в такси.
Элен была до безумия напугана. Не было и дня в течение последних нескольких месяцев, когда она могла спокойно поспать, не боясь ни ночных кошмаров, ни сонных параличей, ни, тем более, бессонницы вовсе.
— Дорогая? — окликнул её Кёниг, когда по приезде его никто не встретил. Только тьма, окутавшая всю квартиру, — Ты дома?
Её пальто висело на вешалке, туфли стояли на месте. Вокруг всё прибрано и с кухни тянуло едой. На туалетном столике раскидана косметика, которой она с прошедших событий совсем не пользовалась.
Вот только самой девушки нигде не было.
Потому «дома» было невыносимо: в горле ком от ужасающих воспоминаний, всё тело трясло, перед глазами плыло. После всего произошедшего тут ему казалось, что он сидит на кладбище, но никак не в родной квартире. Будто люди ушли, но души остались. Именно из-за них в голове столько много разных мыслей.
*** Для чего же он вернулся? Ответ был зарыт где-то между прочими вещами.
На шестнадцатилетие отец познакомил его с лучшим детективом западного Берлина того времени. Сейчас Уотан не вспомнит и имени его, но тогда оно было на слуху. Его репутации в городе (даже в стране) завидовали многие. Но никто не мог ничего с этим поделать — попытки её испортить либо ни к чему не приводили, либо прилетали бумерангом к недоброжелателю. Будучи напрямую связанным с преступностью, тот имел связи, наверное, в каждом углу этого мира.
Уотану было плевать, что с того момента прошло уже добрых двадцать два года, и далеко не факт, что этот человек всё ещё живой. Кёниг не был бы Кёнигом, если бы сейчас даже не стал пытаться найти одну маленькую бумажку с номером.
Он подошёл к шкафу и хотел начать наконец поиски, но… Не мог. Не мог пошевелиться, глядя в упор на счастливые лица, что смотрели на него с фотографии. Уотан готов был стоять так час, два, три и больше, ведь несмотря на то, что в голове и на душе абсолютно пусто, это единственное место, где он чувствовал себя спокойно. Нет, не в квартире. Там, с ними, на фотокарточке.
Громко вздохнув и заломив до хруста пальцы, Кёниг опустил рамку стеклом вниз и принялся осматривать полки.
Выпотрошив весь шкаф, заветный клочок бумаги с номером он так и не нашёл, поэтому пришлось поднять весь дом с ног на голову.
Уотан оглянулся по сторонам и наткнулся на свой старый письменный стол, заваленный документами, счетами, письмами, тетрадями. Он подошёл к нему, кончиками пальцев проводя по кипе бумаг, уже спустя секунды разгребая их в разные стороны ладонями. Не видно нужной.