«Eine Schlange um den Hals oder ein sicherer Weg, um Verräter loszuwerden (Змея на шее или Надёжный способ избавиться от предателей)», — прочитал он на обложке книги, которую читал грубиян. Уотан задумался: ни это ли намёк от Вселенной, что Алоис — тоже не белая овечка? Он часто отгонял от себя эту навязчивую мысль, но, если так посмотреть, Вайдеман тоже был уверен, что Шефер ему помогал. Или он только говорил так Уотану? Вдруг он с самого начала был вместе с ними, а тут Кёниг самостоятельно прискакал в лапы врага?
Парень, сидевший напротив, поймал его заинтересованный взгляд и улыбнулся. Похоже, подумал, что Кёниг попался на егокрючок.
— Где Лени? — напрямую спросил он. Хитрить и вытягивать всё щипцами не хотелось. Он уже наразгадывал загадок за этот короткий промежуток времени.
— Лени-Лени, все вы только об этом Лени говорите, будто кроме неё во мне ничего такого нет, — скривил он губы и со всей силы захлопнул книгу, от чего получил недовольный шепот со стороны действительно читающих людей, — А конкретно вы и вовсе повернулись на этой Лени. Или она на вас…
Он достал платочек и театрально промокнул им уголки глаз. За этой показушностью скрывалось абсолютное равнодушие. Было стойкое ощущение, что парню просто не хватало внимания.
Аделина же принялась за своё, кажется, любимое занятие: переносить книжки с места на место, расставляя их в последовательности, которую может проследить только она сама. Кёниг находил логику только в первых нескольких расстановках: сначала было по алфавиту, после по автору, по цвету, по материалу, из которого изготовлена обложка.
— Что вы такое говорите? — зашипел Уотан, осмысливая сказанное парнем. Весь этот сыр-бор звучал как лепет тётушки Майер.
— Правду я говорю, вот что! — воскликнул он, ударяя кулаком по столу.
— Мужчина, потише, вы в библиотеке. — возмутилась какая-то фрау, сидящая от них в паре метров. Действительно, они забыли, где находятся. Он снова почувствовал на себе с десяток глаз.
Ну вот, а ведь только-только слился с мебелью.
Мозг Уотана начал пережевывать как жвачку информацию о том, что Лени тоже на нём повёрнута. Что это значит «Или она на вас»? Она беспокоится по поводу состояния Уотана после смерти родных? Или она всё также настроена убить его?
Конечно второе, о чем может идти речь? Ведь недаром Хофманн подло сбежала из своего же дома, хотя можно было просто поговорить…
— Что вы имеете ввиду?
— Да ничего, — зашептал. В голосе засквозила печаль, а сам он весь сжался, едва ли не стекая под стол, — Всё отлично. — и замолчал. Пару минут они сидели в тишине, — Я не знаю, что произошло между вами, но я больше не могу находиться с Лени в одном помещении. Она постоянно говорит о вас!
Знать бы самому Уотану, что произошло между ними. Если посмотреть со стороны, то они до сих пор оставались друг для друга совершенно незнакомыми людьми, между которыми совершенно точно сквозила ненависть, возникшая на пустом месте.
— И что же она говорит обо мне?
— Не знаю. Я давно перестал прислушиваться, — на его лице отобразилась неприязнь, граничащая с ненавистью, — Герр Уотан то, герр Уотан сё, герр Уотан всё забыл, герр Уотан выиграл Риха. Тьфу ты. Вы даже столько не пересекались, сколько он говорит… О вас, — выплюнул он, — Und Liaf? Liaf wo?(А Лиаф? Лиаф куда?) — заскулил, — Und Liaf sitzt wieder allein, ja, natürlich. (А Лиаф сиди опять один, да, конечно)
Кёниг откинулся на спинку лавочки и закусил губу. Отвёл взгляд в сторону. Нужно осмыслить некоторые вещи. Например, то, почему Лени так фамильярничает со своим боссом. Рих? Если бы он назвал своего рабочего руководителя «Гро», вместо «герр Гроссе», то, вероятно, его бы тут же убрали с должности. Может, таки некоторые подсчёты Уотана оказались неверными?
И почему Лиафвин говорит, что он будет опять один из-за Уотана? Как он может помешать их с Лени совместному счастью? Счастью вне закона.
— Так вы с ней вместе? — не сдержался он.
Он посмотрел на него прискорбно, почти беспомощно:
— Раньше к этому и шло.
— А сейчас?
Лиафвин отчего-то вскочил, оттянул вниз галстук и надменно посмотрел на него сверху вниз:
— А сейчас — нет! — со злостью прошипел он и, громко стуча налакированными туфлями, вылетел из читательского зала, оставляя после себя шлейф кислого мужского парфюма.
Аделина проводила его удивлённым взглядом и впервые заметила Уотана. На щеках её растёкся румянец (от стыда!), она растянула губы в улыбке (паникует!) и опустила взгляд вниз, к балеткам (чтобы он не узнал больше, чем нужно в её мимике!). А затем быстрым шагом ушла в архив. Может, с этим архивом тоже что-то не то? Она так быстро в тот раз выгнала его, попросила ничего не касаться, а сама постоянно туда ходит. Может, именно там их логово? А что? Очень удобно — точно никто никогда не подумает на библиотеку! Но Уотан оказался куда проницательней этих «всех».