— Уотан, — сипел Герт, — Уота… — он боролся за жизнь до последнего, делая короткие вдохи, какие только мог себе позволить, — Wa… bit beruhige… Sie sich. Ich ka… Ihnen alles erklä…(Уо… пожал… успокойся. Я мо… тебе всё объяс…)
Кёниг ослабил хватку, но руки не убрал:
— Рассказывай, — прошипел он, не размыкая оскал.
— Я почти ничего не знаю, — начал Герт скороговоркой, — Ты пришел ко мне полгода назад или даже раньше, может даже уже и год прошёл, не помню точно, — Уотан нахмурился и для скорости рассказа чуть сжал его шею, — Ну короче, ты тогда сказал, что тебя уволили с работы, но чтобы не упасть в глазах семьи, ты решил зарабатывать с помощью казино, — как это с помощью казино? Как это уволили? Разве могло такое быть? Руки стали ватными, напряженная морщинка на лбу исчезла, — И мы с тобой договорились, что играть ты будешь без нашей помощи и на реальные деньги.
Кёниг отошёл от него в сторону, а Герт, шатаясь и потирая горло, начал вставать, чтобы побыстрее свалить.
— И всё? Нет продолжения истории? Что-то еще может было?
Энгель надрывисто выдохнул и почти заскулил — по-тихому улизнуть не получилось.
— На твоём счёте сейчас лежит крупненькая сумма, — он застыл, — А… Ну, еще у тебя там появились друзья, которых ты, видимо, не узнал в прошлый раз. Теперь я понял, о чём они тогда говорили, — под конец он перешёл на шёпот.
— Не нагнетай, Герт. Говори как есть! — Уотан развернулся к нему лицом, пытливым взглядом выискивая ответы на дне зрачков собеседника. Как же он мог забыть такое?
— Рихтер, — произнёс он единственную фамилию, от которой у Кёнига потемнело в глазах.
Он сел на уже пустую скамейку, действительно вспоминая события, о которых рассказал Энгель.
*** — Уотан, ты нам больше не нужен, — процедил начальник. Весь коллектив на собрании смотрел на Кёнига безразличным взглядом, будто это было давно известно каждому. Но как же так?
— Не понял… — шокировано замямлил он, поднимаясь с места.
— Уотан, — снова обратился к нему герр Гроссе, поправляя устало очки, — Ваш род больше не интересен государству, поэтому правительство приказало в срочном порядке сменить вас.
— Но как так, герр… — язык, казалось, перестал его слушаться и просто находился во рту, как твёрдый кусок мяса, который никак не жевался. Отец так им гордился именно потому, что Уотан, несмотря на отсутствие титула, продолжал родовое дело. Что же теперь делать? — Но кто? Я же лучший сотрудник прошлых тридцати месяцев… Я не понимаю…
Начальник вздохнул и встал с кресла:
— Герр Кёниг, я прекрасно понимаю ваше недоумение, но ничего не могу сделать с решением власти. К сожалению, на ваше место придёт новый сотрудник.
— Вы уже нашли его? Замену?
— Да, на твой пост уже был назначен человек, но приступить к работе он сможет только через год.
— Я могу работать здесь этот год. Почему он приступает не сразу?
— Нет, Уотан, не можешь. По договору герр Шефер обязан отработать год на своём участке, только потом его переведут к нам.
*** — И что ты собираешься делать? — Энгель тянул вино из трубочки, облокотившись о барную стойку.
Кёниг и сам не понимал, что он теперь будет делать. Казалось, что жизнь закончена и домой ему никак нельзя возвращаться с этой информацией. Там же ребёнок, жена, родители в конце концов. Голову будто сжали с двух сторон и давили с неведомой силой.
— Примешь меня? Буду у тебя деньги зарабатывать.
Герт ухмыльнулся и заинтересованно обвёл Уотана взглядом:
— Приму, конечно.
*** — Хорошо играете, — без злости и насмешки сказал Кёниг между партиями.
— Спасибо, — тепло улыбнулся плотный мужчина рядом в дорогом чёрном блестящем костюме и бабочкой под горлом, — Это я ещё сегодня не в форме.
— Вы же здесь впервые?
— Да, не доводилось раньше заходить, — он обмочил губы в стакане с виски.
— Меня зовут Уотан Кёниг.
— Генрих Рихтер. Очень рад новым знакомствам, особенно здесь, — они пожали руки.
— Вы давно в покере?
*** Кёниг поднял голову и устремил взор вдаль. Он никак не мог поверить своей памяти, которая так не вовремя показала ему напрочь позабывшиеся фрагменты жизни. Но как можно об этом забыть? И кто же тогда дал ему задание разузнать побольше о преступной организации, если из министерства его уволили целый год назад?! Теперь он совершенно не понимал, кто направил его на этих преступников и почему он тогда в это всё ввязался. Стало ясно одно — чтобы всё это узнать, нужно восстанавливать память.
*** Дешёвая дверь отеля встретила Уотана привычным мерзким скрипом и запиской, которую он не сразу заметил. Перед глазами двоилось, весь мир валился на бок и тело тянулось за ним. Раньше было страшно читать записки, потому что они представляли угрозу жизни, а теперь — потому что от такого многообразия прыгающих букв (даже если на бумажке всего одно предложение) можно было потерять сознание. Единственное, что радовало Кёнига — в этом клоповнике везде постелены ковры, поэтому падать не так опасно.