Парень, к которому он обращался, недовольно взглянул на него, обвёл взглядом с ног до головы и, видимо, сделал такой же вывод, как и Кёниг.
— Ага, обязательно. Мой дом всё никак восстановить не могут, а я сейчас побегу смотреть на то, куда в итоге ушли мои деньги на ремонт, — бросил он и нервно повёл плечами, укутываясь в белое пальто ещё больше, — Сомневаюсь, что мне вернут всё нажитое к оглашённому правительством сроку.
— Добавляйте к этому пару лет, — озвучил свои мысли Уотан.
— Не успокаивает, — улыбнулся кареглазый, приковав взгляд к нему, — Меня Лиафвин зовут.
— Уотан. Рад знакомству, — протянул Кёниг, натягивая улыбку в ответ, и взглянул на наручные часы.
«10:36, до встречи еще двадцать четыре минуты», — подумал он.
— Вы торопитесь? — спросил Лиафвин, переминаясь с ноги на ногу.
— Я… У меня есть немного времени, — пожал плечами Уотан, — Вы местный, я так понимаю. Ждёте кого?
— Местный, — кивнул он, — Подруга сейчас здесь выступать будет. Пришёл поддержать её. А вы?
— Я… — призадумался он, опустив взгляд к обуви, — Человека жду. Деловая встреча, — хмыкнул.
— А… О, да-да, — парень вновь закивал головой, прикусив губу, — Понимаю.
Кёниг начал оглядываться по сторонам, понимая, что диалог зашёл в тупик:
— А где ваша подруга?
— Вон, — он указала пальцем за спину мужчины, — Только готовится.
Уотан развернулся и действительно увидел девушку, стоявшую недалеко от них, которая что-то искала в большой походной сумке.
Это была высокая женщина приблизительно лет тридцати, укутанная чуть ли не по уши в старое, местами залатанное пальто, несколькими размерами больше, чем нужно. Взглянув на них, она сначала нахмурилась, а после, мило улыбнувшись, помахала рукой как старым приятелям.
— Фокусница? — предположил Кёниг.
— Факир.
— Впервые публично выступает? — спросил он, заметив неуверенность в действиях женщины.
— Нет. Не совсем, — протянул Лиафвин, поправляя прическу, — На этой площади впервые, а так пару лет выступала на проспекте M.
Лицо Уотана вытянулось от удивления.
— На проспекте М? Извините, но он же находится в самом преступном районе?
— Стереотипы, — отмахнулся он, — В конце концов и злодеям порой нужно какое-никакое развлечение, — хохотнул парень и чуть вздрогнул, когда факир позвала его, — Ладно, было приятно познакомиться. Надеюсь, еще пересечёмся.
— Взаимно, — кивнул он парню, который уже семенил к подруге.
Кёниг отошёл чуть в сторону, продолжая наблюдать за парочкой. Пока Лиафвин вытаскивал и аккуратно раскладывал мелкие осколки стекла, разных длин шпаги, палки, ножи из сумки, женщина сняла с себя верхнюю одежду, оставаясь только в бюстгальтере, и начала чем-то натираться. Уотан сглотнул. Слюна во рту почему-то стала слишком вязкой. На улице было прохладно, поэтому и без того бледная кожа незнакомки, кажется, стала бледнее прежнего, в то время как оттопыренные уши наоборот — ярко-розовыми.
— Мне кажется, я её уже где-то видел, — прошептал Уотан, склонив голову от внезапно накатившей тяжести набок.
***
— Уотан, — услышал он надрывистый, хриплый шёпот за спиной, — Кёниг.
— Вайдеман, — кивнул, когда, развернувшись, увидел человека, отдалённо похожего на того, кого видел двадцать лет назад.
— Можно просто Алоис и на «ты». Не первый день знакомы и не в том мы социальном положении.
За это время мужчина сильно постарел: на лице глубокие морщины, седая щетина, живот, который не спасает даже жилет, поредели волосы.
— Не нужно смотреть на меня так, словно я при смерти, — хмыкнул он, ловя на себе оценивающий взгляд.
— Извини. Давно здесь?
— Нет, не особо. Минут пять, — ответил Алоис, лениво шагая к ряду домов с арками, ведущими во дворы. Кёниг принял это за приглашение к прогулке, — А ты?
— Тоже.
— Не советую связываться с этими циркачами, — прошептал мужчина, когда они отошли от факира, странно провожающего их взглядом.
— Что? Да я не соби… — Вайдеман стрельнул на него недоверчивый взгляд, — А почему?
— Просто не стоит. Доверься мне, — сказал он спустя минуту обдумывания ответа, когда они уже шли между старых домов. — Ни к чему хорошему точно не приведёт. Наступали уже на эти грабли.
Уотан повёл плечами.
Навряд ли они когда-то встретятся ещё раз, поэтому смысла забивать голову этим не было. Наступила неловкая пауза, в которой они шли добрых минут двадцать. Мысли в голове Кёнига крутились вокруг людей, которым он перешёл дорогу, и того письма, однако этот разговор оттягивали оба.