Народ откликнулся асинхронно и разнообразно, но, в целом, одобрительно. Юра, выступающий на сегодняшнем празднике 'разливающим', протянул Кириллу стопку, но тот вежливым жестом отстранил ее и поспешил налить в стакан яблочного сока.
- Кто последний - того и тост, - ляпнул кто-то, и Кириллу оставалось лишь раздосадовано выдохнуть.
- Что ж, в красноречии я не шибко, знаете ли... Давайте просто выпьем за честного, доброго и порядочного человека по имени Арсентий, и пожелаем ему всегда оставаться в кругу таких замечательных друзей, как мы!
- Тост - супер! - одобрил Арсентий и первым опрокинул живительный напиток, дав пример остальным. - Ура, товарищи, ура! Так, а теперь я вызываю такси, едем в Дездемону! И чтоб без глупостей!
Последнее явно было адресовано Василию, попытавшемуся под шумок после очередного распития отвертеться от выхода в свет. Он подскочил к Арсентию и что-то горячо заговорил. Сеня слушал, слушал, а потом повернул мутноватые глаза к Васе, взял того за шею и громко, но спокойно спросил.
- Ты меня уважаешь?
- Да, - проблеял Вася.
- Тогда вопрос закрыт?
- Закрыт, - в потухшем взоре Васи читалась вселенская обреченность.
- Ну, дорогие друзья, минутку тишины - звоню извозчику.
Дорогие друзья, значит. Эх, не знал еще беспутный Сеня, что таких друзей, как говорится, за хвост и в музей. Впрочем, этого не знал еще никто, даже Кирилл. Но всему свое время.
3.
- А я говорю, что лучше бы, блин, сами по себе остались! Мне дед говорил - обычных вооружений тут хватало! - скромный и мятый Василий, лишившийся шанса сбежать, вдруг распалился, и, к удивлению Кирилла, говорил он весьма убедительно и даже связно. - Кто бы сунулся - по рогам получил. Война-то ведь не против России велась, а, как изящно сформулировали союзники, против 'преступного олигархата и режима, представляющего угрозу международной безопасности', туды ее в качель.
- Шлепать языком можно что угодно, но не дали бы никому такой возможности, - веско возражал Юра, и Гена с женой одобрительно кивали после каждой озвученной им умной мысли. - Пришли бы, поотбирали стрелялки и все равно заставили выбирать. Из одного варианта. Вот, Неманский и Краснознаменский даже ждать не стали, сразу в Литву попросились, а с ними и Славский, за компанию. И ничего, не слыхал я, чтобы там сильно нашего брата тюкали.
- Да уж, лучше под литвинами, чем под пшеками, - поддакнул Валера, полусидящий-полулежащий на диване. Он явно хотел прилечь, но боялся заснуть, а просто сидеть после таких выпитых объемов уже было невмоготу.
Кирилл молча слушал да попивал сок, то и дело поглядывая на часы. Таксистам не слишком хотелось ехать в этот глухой район пятничным вечером, вся жизнь крутилась в центре, и там заказов хватало. Один водитель все же согласился подъехать, но заломил ставку, паршивец - шестнадцать евро вместо привычных двенадцати. Ну, да ладно, Арсентия все равно не остановить. Вон он, что-то шепчет на ухо Насте, та пунцовеет, отвешивает ему легкую пощечину и смеется в полный голос. Нет, эти двое не пара и даже не флиртуют - это у них дружба такая, с самой ПТУшной скамьи.
Со скуки Кирилл принялся изучать жилище Сени. Конкретно в этой квартире он еще не был - раньше друг с семьей жил дальше по улице, откуда по достижению совершеннолетия перебрался сюда. Эту двушку оставила почившая бабуля, души не чаявшая во внуке. Интересно, как бы она отреагировала, увидев, что с жилищем сделал нерадивый внучок? На мебели сантиметровый слой пыли, краска на стенах пооблупилась, окна Сеня, кажется, никогда не мыл, как и полы, как и посуду, как и...
- Че-т ты приуныл, старик, - Арсентий плюхнулся на диван рядом с Кириллом.
- Да нет, наблюдаю за дискуссией, - отозвался тот, умолчав про остальное. - И прихожу к выводу, что не зря эту тему каждый раз поднимают на пьянках. Она у нас всех сидит в печенках. И по мне - пусть сидит, к чему каждый раз вынимать ее оттуда?
- А мне вот по барабану вся эта лабуда, - честно признался Сеня. - Есть даже плюс - например, можно клеить симпатичных полек, не выезжая из города. Класс, да?
- И многих склеил? - Кирилл не сдержал улыбки.
- Такое не считаю, - серьезно ответил именинник. - Кирюха, еще раз за 'уши' низкий поклон, ты даже не представляешь, насколько я счастлив. Это ж, выходит, я теперь смогу наслаждаться полноценными басами, где бы ни находился. Круто, феерически, просто невероятно. Завтра же выкачаю весь олд-скульный драм и даб подчистую, буду тестить презент, так сказать. Но ведь, блин, дорого? Сколько отвалил за них?
- Не стыдно спрашивать такое? - Кирилл с укоризной посмотрел на друга, тот сделал непонимающее лицо. Хотел что-то сказать, но внезапно прямо под ноги рухнули два сцепившихся тела. Это Валера по одному ему ведомой причине наскочил на Гену, который молча стоял у стеночки и кивками соглашался с Юрой. Впрочем, возможно, за это и получил. Драка с Юрой имела легко просчитываемые последствия, а Гена казался доступной мишенью.
- Ах ты подстилка пшековская!!! - белугой ревел Валера, раскрасневшийся, распаренный, оседлавший Гену и тщетно пытающийся достать его по голове. - Либерастина поганая!
Геннадий, даром что очутился в невыгодной позиции снизу, поступил благоразумно - вытянул свои более длинные руки и вцепился ими в руки Валеры, не давая тому ни сделать замах, ни ударить.
Кирилл вскочил на ноги, готовый уже через секунду растащить бойцов по углам, но Сеня каким-то чудом опередил его. Возможно, сил придал праведный гнев, с которым он пнул как раз приподнявшемуся Валерке под зад. Тот, не ждав подвоха с тыла, в прямом смысле выкатился в коридор, благо стоял прямо напротив проема, а Сеня возмущенно возопил:
- Не, ну вы че распетушились-то, а?! Что, решили мне праздник испортить?!
- Н-нет, Сеня, это он... - начал было Гена, но его перебил Валерик, сразу пошедший верной дорогой.
- Сенька, прости, виноват! Не хотел я праздник портить, так вышло просто. И ты, Ген, извини. Не сдержал эмоций. Деда моего, просто, эти гады... Ну, вы знаете.
- Знаем, Валера, знаем, - спокойно и серьезно промолвил Арсентий. - Давайте, пожалуйста, не будем сегодня ссориться, нас и так мало осталось. Лучше будем дружными. И выпьем, а?
Последнее предложение встретили с большим энтузиазмом, будто оно звучало впервые, а Гена с Валерой обменялись извиняющимися взглядами. Кирилл уже начал сердиться на Сеню. Ну почему, почему он всегда водится исключительно с какими-то обормотами, маргиналами и непонятными персонажами, каких Кирилл в силу брезгливости к неизвестному и дурно пахнущему обходит за версту? И квартиру запустил так, что скоро ее даже за сто евро не купит. А какой тут санузел! Кирилл хотел сходить в туалет, но решил потерпеть до клуба - вонища в каморке с унитазом стояла такая, что любого с непривычки вытошнит. Она шла из самой канализации, из старых, давно подгнивших труб, дышащих на ладан уже лет двадцать, не меньше. У квартирного товарищества денег нет даже на коврик в подъезде, какие уж тут разговоры о трубах. Жильцы выкручивались, покупая копеечные освежители воздуха, а Сеня даже о таком не позаботился, разгильдяй.
Выпив, публика подуспокоилась. Гена с Валерой жали руку и клялись в вечной дружбе, хорошенько поддатая жена Гены с серьезной миной свидетельствовала их мужскую клятву, положив бледные тонкие ладошки на руки мужчин. Остальные тоже пришли в себя и вернулись к каким-то своим разговорам.
Сеня, довольный наведенным порядком и уже неспособный при ходьбе выдерживать траекторию, пошел назад, к дивану, на котором сидел Кирилл, намереваясь еще побеседовать с самым дорогим гостем, но у него зазвонил смартфон. Мелодия вызова заставила половину гостей, включая и Кирилла, зажать уши. К счастью, продолжалось это недолго. Сеня ответил, сказал 'спасибо', положил трубку и обратился ко всем:
- Выходим, народ.
4.
Инфернальные звуки, сливающиеся вместе и образующие зубодробительный диссонанс, были любимым музыкальным жанром Арсентия. Более всего он любил треки с ломаными, нечеткими ритмами, то ускоряющимися до неразборчивой каши, то, наоборот, замедляющиеся до едва уловимого рисунка. Именовалось все это безобразие 'диссонанс-кором' или просто 'ди-кором', и у Кирилла на сей счет имелось свое, особое мнение.