Нет никакого смысла в моём существовании, хах…
Но, что странно, ко мне никто не подошёл. Проклятия вели себя необычайно тихо. Причина оказалась банальна, в клетке появился зверь сильнее…
Ни звука, ни малейшего шороха, в моё тело что-то упёрлось, и я отлетел в стену.
— Кха… — отхаркиваясь кровью, я полз вперёд, пытаясь достать заострённый кусочек стены. — Чёрт…
Я хочу… хочу избавиться от всего этого!
Движимый интуицией, я ударил камнем в пустоту, и на моё лицо брызнула свежая кровь. Ударив коленом в рану, я отодвинул чудовище от себя, и встав на ноги понёсся прямо на него.
Один, два, три, пять, десять, мои удары посыпались на туловище монстра, пока тот просто не исчез, и я переключился на остальных.
В каждом ударе, я начал ощущать необычайную остроту собственных чувств. Мои удары становились более точными, а реакции — быстрее. Было ощущение, будто я чувствовал каждое движение проклятий вокруг себя.
С каждым моментом мои чувства становились все более обостренными. Я начал различать каждый шорох, каждое дыхание проклятий вокруг себя, даже сам воздух давал мне информацию. Мои глаза привыкали к темноте, и я начал видеть их силуэты, предсказывая их следующие движения.
Теперь я не только отбивался от них, но и контратаковал. Мои удары были мощными и точными, пронзая тьму, как молнии. Я ощущал каждую каплю крови, которая брызгала на мою кожу, каждую рану, которую я наносил.
В этом безумном танце выживания я почувствовал, как мои собственные чувства обостряются до невиданных ранее высот. Я ощущал свет, как будто вдыхал его аромат, и видел каждый звук, словно он обрисовывался передо мной в цвете и форме, а каждое прикосновение врага — сообщало мне об их слабостях и моих собственных пределах.
— Сдохни! — с глубоким рыком я схватил челюсти проклятия, похожего на гончую, обеими руками, раздвигая их с такой силой, что с хрустом сломал кости.
После долгих минут борьбы, когда последний из проклятий упал без сил, я остался стоять в полной тишине. Я тяжело дышал, истекая кровью, но чувствовал в себе силу, которой не испытывал ранее.
Когда дверь в комнату, наконец, поддалась, я вышел оттуда другим человеком. Мои глаза теперь видели мир иначе, а каждый звук и запах вокруг казался новым.
Когда я вышел из комнаты, столкнувшись лицом к лицу с Оги, в его глазах я увидел неожиданное выражение — страх. Его взгляд был полон изумления и ужаса от того, что он видел.
— Ты… как ты… проклятье же… первого уровня… — он не мог даже сформулировать вопрос, его голос дрожал.
— …Я всех вас прикончу!
Мир вокруг начал кружиться, и я упал на землю, потеряв сознание.
Когда я очнулся, то лежал в кровати. Свет солнца проникал в комнату, и я понял, что нахожусь в своей коморке. Вокруг меня была тишина, нарушаемая лишь шорохом листвы за окном.
Медленно встав с кровати, я последовал к зеркалу. Пока не увидел отражение себя — изможденного, но живого. На краю моей губы был пластырь. Медленно я дотянулся до него и снял, обнаружив под ним шрам
— Ну спасибо, что хоть как-то подлатали…
Голова побаливала от того количество информации, которую теперь нужно было обрабатывать. Но на моих губах играла ухмылка.
— Теперь я стал на шаг ближе к тому, чтобы стать сильнее.
“Я стану больше, чем просто пятном на их репутации. Я не просто преодолею их презрение, а взойду выше них всех, и научусь быть сильным, не как они, но по-своему.”
После ещё нескольких часов сна и плотного обеда, я, сняв с себя лохмотья, и надев тёмно-серое кимоно вышел из своего домика. В этот раз всё было по-другому. Члены клана, которые встречали мой взгляд, отводили глаза или шептались за моей спиной. Я чувствовал, как половина из них боялась меня, а другая — презирала еще больше.
Проходя мимо учеников и старших членов клана, я по-новому ощущал каждый их взгляд, каждый шепот. Мои обостренные чувства позволяли мне слышать даже то, что они не хотели, чтобы я слышал. Я шел, словно призрак, через ряды своих соплеменников, каждый из которых воспринимал меня по-своему.
Внезапно, к моему боку подскочил мальчишка лет десяти. Это был Миюки, мой двоюродный брат. Его глаза были полны беспокойства и восхищения.
— Тодзи! Ты в порядке? Я слышал, ты был ранен!
Миюки был единственным, кто искренне восхищался мной, и везде бегал по пятам. В ответ я лишь фыркнул и подтолкнул его плечом.
— Не волнуйся, это всего лишь царапины. — отрезал я, стараясь сохранить свой обычный невозмутимый вид.
Мальчишка родился со слабым телом, и не мог в полной мере управлять проклятой энергией, которой у него было довольно много. Члены клана не обращали на него внимания, что, в общем-то, было к лучшему.