Он встретился с несколькими высокопоставленными членами Ассоциации, улыбаясь и кланяясь, изображая роль нового героя. Каждый из них был частью его плана — заранее подготовленные «герои», которых Когоро тайно контролировал уже многие годы. Они подчинялись ему, потому что знали — сопротивление было бы бесполезно.
— Миротворец, — обратился к нему один из лидеров Ассоциации, пожилой мужчина с серьезным лицом. — Мы слышали о ваших успехах. Ваше участие в сегодняшнем заседании было бы крайне полезным. Нам нужно обсудить вашу роль в предстоящих событиях.
Когоро кивнул, скрывая за маской свою холодную усмешку. Заседание должно было стать последним шагом к полному захвату власти. Войдя в зал заседаний, он оглядел собравшихся — лидеров и стратегов, тех, кто решал судьбы общества. Они не знали, что этот день станет для них последним днем как свободных людей.
Когда все сели, Когоро поднялся со своего места и начал говорить. Его голос был низким, спокойным, но в нем была сила, которая заставляла слушать и верить каждому слову. Он говорил о безопасности, о новых угрозах, о том, что герои должны сплотиться и доверить руководство тем, кто готов взять на себя бремя ответственности.
— Мы все видели, что происходит, когда наши ряды разрозненны, — произнес он, глядя каждому из присутствующих прямо в глаза. — Настало время для единства. Я предлагаю передать командование тем, кто способен обеспечить порядок и безопасность.
Сначала в зале воцарилось молчание, затем кто-то нерешительно поднял руку, затем еще один. Когоро наблюдал, как его слова проникают в умы этих людей, подчиняя их волю. Но среди них были и те, кто не собирался мириться с таким заявлением.
— Ты зазнался, мальчишка! — громко сказал один из старших членов Ассоциации, суровый мужчина с седыми висками. — Думаешь, мы позволим тебе решать, кто будет править?!
В следующее мгновение тишина в зале была нарушена. Когоро исчез из своего места, и прежде чем кто-либо успел что-то понять, старший член Ассоциации уже лежал на полу с проломленной грудной клеткой. Когоро, с нечеловеческой скоростью и силой, вернулся на свое место, его глаза сверкали холодным презрением.
— Кто-то еще хочет возразить? — произнес он спокойно, его голос резонировал в зале, словно ледяной ветер.
Больше никто не осмелился заговорить. Смерть одного из их лидеров на глазах у всех полностью подавила дальнейший бунт. Люди сидели, не смея поднять взгляд, понимая, что любая попытка противодействовать будет караться смертью.
Когда заседание подошло к концу, Когоро вышел из зала, чувствуя удовлетворение. Ассоциация героев была его. Осталось лишь уничтожить тех, кто мог встать у него на пути, и мир будет принадлежать ему.
— Хирама, — сказал он, связавшись по коммуникатору с одним из своих верных агентов. — Начинай операцию. Пришло время очистить наши ряды от тех, кто не разделяет наши цели.
Хирама, находясь в тени, тихо кивнул. Он знал, что их путь — это путь разрушения, но он верил, что так они смогут создать что-то новое. Что-то, что принесет настоящий порядок.
Когоро остановился у окна, глядя на город, который расстилался перед ним. В его глазах горела холодная решимость. Он был готов к тому, что предстояло. Миротворец — теперь это имя будет означать не только надежду, но и железный порядок, где нет места слабости и страху.
Глава 40: Пробуждение
Фушигуро Мамагуро всегда была замкнутой девушкой. С детства ее жизнерадостность и любознательность подавлялись окружающими, особенно членами клана, в котором она выросла. Её родители, преданные делу клана, считали, что слабость и эмоции — это непозволительная роскошь, и наказывали ее за каждый признак самостоятельного мышления. Она росла в тени строгих приказов и суровых взглядов, лишенная поддержки и любви. Её пытались сделать послушной, полностью преданной клану и его интересам. Она привыкла к одиночеству, запираясь в себе и находя утешение только в книгах, которые стали её единственным способом избежать реальности.
Мамагуро часто находилась среди амулетов и магических символов, выполняя задания клана. Она не имела права на собственное мнение, её жизнь определялась долгом, и она не видела смысла искать путь к свободе. Однако внутри неё всё ещё теплилась крошечная искра надежды, которую никто не смог полностью погасить. Она хотела верить, что где-то существует мир, в котором её жизнь могла бы иметь другой смысл, где её бы любили и принимали такой, какая она есть.