Бьянка снова уселась в позу лотоса, а нам оставалось только ждать. Если бы в тот момент я позволила себе серьезно задуматься о том, что происходит, то пропала бы в бездне бесконечных «охов» и «ахов». Ах, это же невозможно!
Ох, и почему все это случилось со мной?!
Пересадок получилось несколько, и вот, в очередной раз открыв глаза, я увидела, что этот самолет доставит нас, куда нужно. Мы оказались в салоне, прямо за рядами кресел, а по проходу, к туалету, у которого мы стояли, уже шли две девушки.
— Удачно! — оскалился Бьянка, свирепо сверкнув взглядом.
Кажется, сейчас мы увидим шоу! Девушки, оживленно переговариваясь на иностранном языке, добрались до нас, и одна о чем-то быстро спросила.
Тарлана покачала головой и знаком велела нам с Надин посторониться.
Когда одна из девушек скрылась за дверкой туалета, Бьянка молниеносным движением схватила вторую незнакомку, та и не пикнула даже.
Только дернулась и обмякла, а тарлана приступила к трапезе. Мы с Надюшей, одинаково широко распахнув глаза и не имея никакой возможности пошевелиться, с ужасом наблюдали. Бьянка просто держала девушку за шею, чуть приоткрыв рот, будто пила через трубочку что-то невидимое нам.
Незнакомка постепенно исчезала, таяла, как снег под невыносимо палящим солнцем. Кожа, мышцы, волосы испарились почти мгновенно, а вот кости рассыпались, обращались в пыль постепенно. Под конец на пол упала только одежда и небольшая сумочка. Бьянка улыбнулась и резким прыжком оказалась около меня, я, не успев отшатнуться, попала в ее крепкие объятия. Тарлана дотронулась своими губами до моих, а я дернулась и протестующее взвыла, за что получила оплеуху.
— Молчи! — приказала она мне и снова поцеловала.
Губы Бьянки обожгли мои, но уже спустя несколько секунд она отпустила меня, и я брезгливо вытерлась.
— Переодевайся! — бросила тарлана мне, а затем посмотрела на сверх меры потрясенную Надин. — Приготовься!
Надюшка сглотнула и отчаянно замотала головой, за что тоже удостоилась пощечины.
— Ради вас стараюсь! Силы трачу!
После речей Бьянки мне до умопомрачения захотелось посмотреть на себя в зеркало.
— Даже не пытайся! Все равно кроме своей мордочки ничего не разглядишь!
— А… — подозрения превратились в уверенность, но озвучить их я не успела, из туалета вышла другая девушка.
Немая сцена, когда незнакомка глупо моргала, затем обратилась, глядя прямо на меня:
— Николетт, что произошло? — в тоне слышались нотки испуга. И я ошалело поняла, что не ошиблась. Раз понимаю девушку, значит, тарлана превратила меня в ее погибшую подругу.
— Сейчас узнаешь! — с радостной улыбкой объявила Бьянка, надвигаясь на новую жертву.
Хотелось предупредить, но я смолчала, осознавая страшную по своей сути правду. Чтобы выжить, мы с Надей должны слушаться тарлану и принимать любое из ее действий. Отвернулась, чтобы не видеть момент убийства, успокаивала свою совесть, как могла. Надя побледнела, но смотрела на меня, упрямо поджав губы.
Я наклонилась, чтобы поднять одежду, здесь было все, в том числе и нижнее белье.
— Ну вот, а ты страдала! — цинично усмехнулась Бьянка.
— Лучше помолчи! — дрожащим голосом попросила я, бросив все, кроме тонкого пиджака, сумочки и туфель.
— А то что? — угрожающе поинтересовалась за спиной тарлана.
Что я должна была ответить? Сейчас мне хотелось схватиться за голову, закрыть глаза и уснуть, чтобы не думать ни о чем. За меня сказала подруга.
— Прости нас, Бьянка, — покаянно изрекла она, — трудно смириться со всем, что делается вокруг, — постаралась сгладить все острые углы.
— Привыкайте! Скоро и не это увидите! Марш в салон! И не забудьте, одна из вас Николетт Сабо, другая Нора Биро!
— Мы запомним! — Надин подхватила меня под руку, увлекая прочь.
— Места найдете или подсказать? — посмеиваясь, полюбопытствовала Бьянка.
— Подсказать, — покусывая губы, отозвалась Надя.
Я помалкивала, не желая принимать, что по моей вине, при моем непосредственном участии опять погибли люди. «Сколько их еще будет?» — задалась мысленным вопросом.
— Еще зарыдай! — ехидно сказала тарлана, снова копаясь в моих мыслях.
— Непременно! — со злостью откликнулась я, выходя из-за шторки. Видеть Бьянку мне больше не хотелось.
Чувствовала себя уродом, одним из тех, что называли себя тарланами и убивали людей, таких же, какой была я… недавно. Теперь изменилась, вот только не знаю, к худу или к добру!