— Доброе утро, милочка, что случилось? — заполошно поинтересовалась.
— Вы На… то есть Нору с утра не видели? — волнуясь, я забыла о приветствии.
— Нет, — она покачала головой, задумалась и начала перечислять. — Но я поздно встала, смотрела новости, а потом…
— Ясно! — невежливо оборвала я, а затем снова принялась барабанить в дверь.
— Что-то случилось? Может, стоит позвонить… — заговорила опять соседка, но створка неожиданно распахнулась, и на пороге показалась совершенно пьяная Надя.
— Нора?
— Надька? — у нас с соседкой одинаково вытянулись лица.
— Заходи, — пошатываясь, пригласила меня подруга. — Доброго дня, — икнув, выдала она соседке.
Я заскочила в квартиру, едва не сбив с ног Надюху, пытающуюся устоять и закрыть дверь одновременно. Замешкавшись, она не успела, и соседка поставила ногу на порог и строго полюбопытствовала:
— Нора, Ó, Istenem, что с тобой случилось?
— Я не ваш бог и даже не богиня! — подруга продолжила чудить, удивляя не только меня, но и соседку.
— Вы извините, — по тому, как женщина выпучила глаза, я поняла, что пора вмешаться, и затараторила ерунду. — Человек просто устал, переутомился… впал в депрессию!
- Ó, Istenem! — эмоционально отозвалась она. — Милочка, что вы такое говорите? Нора, быть может…
— Все нормально! — ответила Надя на русском, и соседка быстро-быстро заморгала.
— Нора?
«Кажется, у кого-то случится истерика?» — подумала я и не ошиблась.
Продолжая часто хлопать глазами, женщина попятилась к лестнице, бормоча что-то о полиции, медиках и срочной помощи!
— Пусть идет! — легко отпустила ее Надюшка, я же не могла быть столь легкомысленной.
— Как зовут соседку? — спросила я, намереваясь догнать женщину и успокоить.
— Черт ее знает! — ответ снова был дан на родном языке.
Я прикрыла дверь и зашептала:
— Ты с ума сошла? Давай собирайся, пойдем!
— Куда? Здесь тебе не Россия в таком виде на работу не пустят!
— Можно подумать, у нас пропустят! — нахмурилась я и опять, более сурово приказала. — Собирайся! Придумаем чего-нибудь! Мы обязаны выкрутиться!
— И что дальше? — Надежда отошла, вскинула голову. — Я больше не хочу жить чужой жизнью! Верните мою собственную!
— Что ты предлагаешь? — я прислонилась к стене. — Будем звать Бьянку?
— С ней лучше, чем вот так! — ожесточенно отозвалась подруга. — Согласись? — попыталась привлечь меня на свою сторону.
Не о чем и думать, я сама ловила себя на подобной мысли последние четыре дня, поэтому распахнула дверь. Изумления от того, что за ней оказалась Бьянка, не было.
— Не ждали? — подмигнув, спросила она.
— Наоборот! Очень ждали! — мрачно откликнулась я и бросила. — Извини!
За мной извинения произнесла Надя, но Бьянка только отмахнулась.
— Все потом! Дела не ждут! За мной!
Мы поплелись за ней, и я не была уверена, что Надин закрыла дверь на замок. Соседка не показывалась, как не было слышно воя сирен полицейских машин. Дверь в квартиру на первом этаже оказалась чуть приоткрыта, и это навело меня на определенные, не слишком радостные мысли.
— Ты за нами следила! — обличающе высказала я, глядя в спину тарлане.
Она не обернулась:
— Разве я могла бросить вас одних? — и ответила вопросом на вопрос.
Ни у одной из нас не возникло желания продолжать беседу, как и интересоваться, что стало со словоохотливой соседкой.
— Сейчас в гостиницу, где отдохнете и приведете себя в порядок, — Бьянка требовательно взглянула на Надю, — а потом займемся делом, итак вагон времени потеряли! А и еще — отключите свои телефоны, они вам больше не понадобятся!
— Чем займемся? — исполнив просьбу, пожала плечами и осведомилась я.
— Об острове Маргитсигет слышали?
— И даже видели! — чуть раздраженно отозвалась я, устав от вечных загадок Бьянки.
— Сегодня ночью прогуляемся до развалин, расположенных там! — объявила тарлана, и мы с Надей подпрыгнули:
— Зачем?