Он улыбнулся и протянул руку. Жест заставил Торина буквально взбеситься и разрядить пистолет. Пули изрешетили тело Бьёрга, и он упал на колени. Крик замер на моих губах, и я прижала к ним ладонь, поднимая взгляд на второго полукровку.
— Я не привык проигрывать, Лизавета! — проскрежетал он, двигаясь ко мне, Собравшись с духом, я помотала головой, выставила вперед руку, предупреждая:
— Не подходи. К Айвену я не вернусь!
Торин взглянул на меня, на миг замерев, уголок его четко очерченных губ медленно приподнялся.
— Это не обсуждается, Лизавета! — полукровка резко прыгнул.
Я отшатнулась и не устояла на ногах, приземлившись на пятую точку, зашипев от боли. Торин тоже упал, потому что в полете его успел перехватить Бьёрг. В метре от меня завязалась драка, и я попыталась отползти, чтобы не попасть под горячую руку дерущихся.
Повернулась, и взгляд уперся в идеально начищенные ботинки. Вскочила и лицом к лицу встретилась с Симоном. Маг покачал головой и приложил палец к губам.
— Бьёрг! — в отчаянии крикнула я и тотчас ощутила, как щеку обожгла пощечина.
Стиснула зубы, ловя кривую улыбку Золтана, и кинула, смотря прямо в его пугающие глаза:
— Я сделала свой выбор!
— Вижу, — снова этот спокойный, пробирающий до костей тон, и я растеряно отступаю.
За спиной дорогая тетушка, дрожащая, но не посмевшая ослушаться супруга. Она что-то говорит, но я не слышу, мой слух сосредоточен на другом, а взгляд прикован к Бьёргу. Я желаю ему победы, впрочем, как и Торину, сейчас оба полукровки объединились против прибывающих магов.
Рискую взглянуть на Симона, разочаровываюсь сильнее. Короткий взмах рукой, за ним еще и еще, он похож на дирижера, уверен в себе и знает, как поступить с пришельцами.
Бьёрг страшен в гневе, он двигается настолько стремительно, что лезвия двух ножей едва уловимы. Он режет и рубит всех, кто осмеливается встать на его пути, продвигаясь ко мне. Торин не настолько искусен, его оружие — руки, чьи пальцы увенчаны острыми когтями. Бесполезный пистолет лежит у моих ног, о нем все позабыли.
— Идем! — сквозь шум и крики ко мне пробивается голос Элен. — Мы должны скрыться.
Рывком поднимаю оружие, искренне веря, что Елена не разбирается, заряжено оно или нет!
— Отойди! — направляю на тетю и угрожаю, краем глаза наблюдая за Золтаном.
Он занят, кажется, что и сам мечтает вступить в битву, но что-то останавливает. Страшный человек, от которого можно ожидать чего угодно!
Опасаюсь упускать из виду его, но и от Элен отворачиваться нельзя, а еще где-то должен быть Макс. Что-то подсказывает, и я на миг отвлекаюсь, чтобы увидеть Макса, который уверенно наступает на Бьёрга, стоящего спиной к моему бывшему!
В сердце ярость и желание убивать, сейчас я готова выцарапать глаза всем, кого считаю врагами!
— Лучше уйди! — прошу Елену, а сама призываю на помощь эмоции.
Их столько, что хватит на всех. Торина я просто вышвыриваю за ворота и победно смотрю на Симона. Он странно равнодушен, выгибает бровь, словно бросает вызов — продолжай, девочка!
В моей крови — адреналин, я больше ничего не вижу и не слышу, просто хочу, чтобы Бьёрг победил. Магия, текущая сквозь меня, — это сила, она напоминает неудержимую лавину. Но я крепко держусь за свой гнев, не хочу быть жертвой, мне нужна победа, поэтому я должна четко рассчитать. Две капли, одна из них — внутри меня, другая — в медальоне. На этих хватит и капли, той, что стала моей. С ней легче, она кажется родной и знакомой. Я не требую, только прошу. И движения Бьёрга становятся еще более стремительными, теперь он напоминает размытую тень. Маги умирают мгновенно, но Золтан беспощаден, он посылает в бой все новых и новых воинов.
Но и я не проиграю, не теперь, когда моя судьба висит на волоске и зависит только от меня самой. Я — больше не игрушка, я — Человек! Улыбаюсь, но спорю, эта улыбка так и застывает на моих губах.
Смерть приходит внезапно, когда не ждешь, когда веришь, что способна сразить и ее!
Боль обосновалась в каждой клетке и мучила меня, медленно сводя с ума.
— Ну и кто на этот раз меня убил? — мрачно спросила саму себя, стараясь сфокусировать взгляд на далеком, мерцающем над головой отблеске огненного света.
— Максим, — послышался тихий ответ, хоть я и не надеялась его получить.
— Ты здесь? — спросила, узнав голос Элен.
— А где мне быть? — подобно эху, отозвалась она, и теперь я увидела ее бледное лицо, склонившееся над решеткой.
— Предательница! — приподнимаясь на соломенном лежаке, превозмогая боль, припечатала я.