Двери в приёмную председателя. Раньше, этот пост занимал отец Лиры, кто же им стал сейчас — неизвестно, одни догадки, но точно не Раксы. Что ж, самое сложное на сегодня, последний рывок, так сказать.
Секретарь в приёмной пыталась добиться хоть какой-то реакции от коммутатора, когда мы ввалились в помещение, оставив на часах за дверью Гусара и Гвоздя.
— Вы кто? — голос девушки был полон раздражения.
— Графиня Юдина, — я вышел вперёд под руку с Лирой. — Прибыла к председателю дворянского собрания для вступления в права наследства.
Полы плаща случайно распахнулись, и девица смогла увидеть пистолет-пулемёт.
— У нас связь не работает, — ничуть не смутившись, отвечала она. — Не приемные часы.
Тяжелые, украшенные затейливой резьбой двери кабинета председателя распахнулись:
— Галя, что происходит? — пузатый, пожилой мужчина с залысинами предстал перед нами в гневе. — Я не могу никуда дозвониться!
— Николай Петрович, нет связи, интернет тоже молчит, — девица тут же преобразилась в саму учтивость. — Тут еще посторонние, настаивают на….
— Лира, красавица ты наша, — толстяк состроил горестную мину и подошёл к нам. — Прими мои соболезнования, Иллирика Данактовна. Чудовищный, монструозный удар по нашему обществу. — Распылялся он, целуя ручку моей возлюбленной. — Не думал, что ты решишься вернуться, не чаял увидеть ещё раз. Да что мы здесь стоим, проходите в кабинет. Галя, сделай нам чаю, и к нему чего-нибудь… — он на мгновение замер на месте, — тех пирожных, что мне вчера понравились, и непременно с оранжевым кремом.
Бойцы остались в приёмной, а я прошёл вместе с Лирой в кабинет. По виду пузан был явно недоволен моим присутствием, но мне было плевать. Возможно, он бы попытался высказать своё фи, но Лира держала меня под руку, а это, как бы намекало.
Скрипнули по полу тяжёлые стулья, слегка затрещала кожа на кресле председателя — мы расселись за «Т» образным столом.
— Лира, зачем ты приехала? — грустным, немного напыщенным тоном начал беседу Николай Петрович. — Ваши силы полностью уничтожены, все предприятия на планете и в системе захвачены. Твоего отца и брата больше нет. Твой приезд — какое-то безумие. Из-за него может пресечься род Юдиных.
Иллирика стойко дожидалась окончания его речи. Лицо, будто восковая маска. Спокойное, отрешенное. Даже, когда он про семью вспомнил, не было ни одной эмоции. Я впервые видел ее такую, словно не живую, будто она отлита из гипса.
— Николай Петрович, познакомьтесь, — Лира стала заходить с козырей, как репетировали, — мой будущий муж Ростислав Драгомирович Туров.
Я кивнул. Молча. Не вставая. А что, я простолюдин, мне можно. Неприязнь к этому человеку тут не при чём.
— Туров… тот самый Туров? Из семьи скотоводов? — глазки председателя забегали по сторонам, он, даже, ворот своей рубашки оттянул в сторону. — Из рода Воислава?
— Да, — кивнул я.
— Приятно, — пузан облизал губы, и немного ими поплямкал, — познакомиться. Наслышан о Вас, молодой человек.
Галя внесла в кабинет поднос с чашками чая и блюдом пирожных. Стремительная сервировка стола, и девушка удалилась, плотно закрыв двери.
— Я хочу вступить в наследство, мне нужно подтверждение моих прав палатой, — Лира снова привлекла его внимание. — Также нужна выписка всех зарегистрированных активов, и утверждение их принадлежности графскому роду Юдиных.
— Иллирика Данактовна, для чего это Вам? — глазки у пузана снова забегали. Он явно не понимал, что происходит, и просчитывал текущую ситуацию. — Всё имущество захвачено, а армии у Вас нет, как и….
— Союзников, — кивнула Лира, — Вы же это хотели сказать? Отец писал, что все, абсолютно все связи были разорваны после начала войны, причём не папой.
— Лира, ну что ты, нельзя нас в этом винить, — запричитал толстяк, отложив в сторону ложечку в оранжевом креме, — это не наша война, никто из нас её не потянул бы. Ты же знаешь, — его голос становился уверенней, сладкой патокой вливаясь в уши, — ты кушай пирожное, очень вкусно. Пойми, род Юдиных был сильнейшим в системе, но его раздавили за считанные месяцы. Мы ничем не могли помочь тогда, в той ситуации. Да, мне стыдно, но….