Обхаживать Каир Саддам Хусейн начал примерно за год до вторжения в Кувейт. Но президент Мубарак оказался в этом смысле «крепким орешком». Он отклонил настойчивые попытки Ирака, Иордании и Йемена придать характер военного союза Совету арабского сотрудничества – организации этих четырех государств, создававшейся первоначально как сугубо экономическая. Президент Египта, как сообщала пресса, увидел в предлагаемом военном альянсе антисаудовскую нацеленность и после консультаций с королем Фахдом решительно отказался вводить в деятельность Совета военный и разведовательный компоненты. Уклонился Мубарак и от предложения партнеров по Совету в феврале 1990 года добиваться от стран Залива учреждения фонда помощи арабским государствам, не располагающим нефтяными богатствами. Инициаторы обещали Египту львиную долю субсидий фонда, установить которые предполагалось на уровне пяти миллиардов долларов в год. Хосни Мубарак не захотел связывать себе руки и входить в коллизию с нефтедобывающими странами Аравийского полуострова. После же захвата Кувейта он счел, что Египет просто пытались подкупить.
Тогда же было предано гласности, что за десять дней до вторжения Каир посетил возглавлявший иракскую разведку брат Саддама Хусейна с предложением сотрудничества по линии разведок (сначала двустороннего, а потом с подключением Иордании и Йемена), но получил отказ.
Замечу, что через некоторое время после начала кувейтского кризиса в арабских странах довольно широкое хождение получила версия о сговоре между Ираком, Иорданией и Йеменом на предмет раздела Саудовской Аравии, этапом к которому и стал захват Кувейта. «В обстановке, когда армии Саддама стояли у нашего порога, – вспоминает Халед Ибн Султан, – совсем не казались преувеличением предположения о том, что король Хусейн, скажем, мечтает вернуть себе Хиджаз, которым некогда правил его прадед; что президент Йемена Али Абдалла Салех не прочь отторгнуть у нас провинцию Асир; что палестинцы во множестве проживающие в Кувейте вообразили, что могут основать там нечто вроде временной родины под эгидой Саддама в ожидании освобождения Палестины от евреев. Знали ли эти лидеры о планах Саддама? Надеялись ли получить выгоду от этой агрессии? Или же так сильно зависели от него, что не могли осудить его? Мы до сих пор не знаем ответов на эти вопросы».2
И король Иордании Хусейн, и президент Йемена Салех категорически это отрицали, но проиракские симпатии обоих, очень заметно проявлявшиеся на протяжении всего кризиса, подпитывали эту версию и довольно долго держали ее на плаву. Мне самому не приходилось сталкиваться с доказательствами ее правоты или вести на эту тему разговоры. Но вот что интересно: сразу после захвата Кувейта Египет посетил иракский эмиссар, без обиняков предложивший за поддержку Багдада 20 миллиардов долларов из тех кувейтских капиталов, которые должны были достаться Ираку. Мубарак решительно отверг сделку и рассказал об этом случае президенту США Джорджу Бушу и премьер-министру Канады Брайану Малруни. Об этом можно прочесть в мемуарах Буша, где приводится также мнение Мубарака, считавшего, что у особой позиции Иордании и Йемена была финансовая подкладка.
Должен сказать, что ни Египет, ни Сирия, ни Саудовская Аравия, никогда не признававшие претензий Саддама Хусейна на общеарабское лидерство, не могли допустить сохранение Кувейта под властью Багдада, в том числе, и по той причине, что это значительно усиливало бы его позиции в арабском мире, а доминирование Ирака на арабской сцене не устраивало ни одного из ее ведущих действующих лиц. Поэтому первоначальная уверенность Багдада в том, что с арабского угла ему не придется ждать крупных неприятностей, была в корне ошибочной. Ни посулы, ни давление, ни игра на противопоставлении бедных арабов богатым не обеспечили Багдаду пассивности арабского мира перед лицом иракской агрессии. Проявленные же Багдадом высокомерие и нахрапистость по отношению к «братьям-арабам» лишь еще больше осложнили его положение. Не хотели ни малейшего усиления Ирака и его неарабские соседи – Иран и Турция.
Как зрел главный просчет, или история американо-иракского флирта
И все же главный, я бы сказал, фатальный промах, был допущен руководством Ирака на американском направлении. Почему и как это произошло, требует обстоятельного разговора, к которому я и перехожу.
Начать придется издалека. В 30-е годы двадцатого века, когда Ирак обрел свою независимость, весь регион, к которому он относился, оставался зоной преимущественно британских и, в меньшей степени, французских интересов. Американские компании тогда еще только начинали туда проникать. Но в годы Второй мировой войны и после нее этот процесс резко усилился, а с ним и желание Вашингтона нарастить в зоне Залива свои политические и военные позиции. В 1954 году Ирак начал получать американскую военную помощь, а в феврале 1955 года вступил в организованный США и Англией военный альянс – Багдадский пакт, членами которого стали также Турция, Иран и Пакистан (арабские страны тогда критиковали Багдад за это решение, справедливо увидев в нем не только антисоветскую, но и антиарабскую направленность).