– Ниночка! Я примерно так вас и представляла! – воскликнула она. – Красивая и интеллигентная.
Я бросила быстрый взгляд на Макса, он с ухмылкой пожал плечами, мол, ничего не знаю, ничего не ведаю. Я пробормотала несколько вежливых фраз, после чего сказала, что уже собиралась уходить.
– Я тебе вечером позвоню. Не забудь включить телефон, – напомнил он, когда я уже была у двери.
Впечатление от посещения Макса было двояким. С одной стороны, мне удалось посеять в его душе сомнения по поводу целесообразности продолжения расследования, но с другой, он выглядел очень больным. Похоже, все намного серьезнее, чем показалось поначалу. И опять меня захлестнула волна жалости и… нежности. Вот дура! Ладно жалость, это понятно, но все остальное совершенно ни к чему. Мне ли не знать, насколько он непостоянен. Да и не он один.
Остаток дня я провела дома в полном одиночестве. Включила телевизор и заварила чаю. Новости смотреть было невозможно, уже не хватало сил сочувствовать всем пострадавшим от всевозможных напастей – от стихии, человеческой глупости, алчности и -болезней, а комедии казались глупыми и пошлыми, музыка тусклой и безрадостной. И тут позвонил Макс:
– Как ты, чем занимаешься?
– Чай пью, – честно ответила я. – Лучше расскажи, как ты?
– Полный порядок! – бодро ответил он. – После маминого ухода уснул и проснулся только час назад.
Он уже успел связаться с Арсением, и тот сообщил, что Игнатьев скончался еще до пожара от сердечной недостаточности. Володя пока в тяжелом состоянии, на искусственной вентиляции легких, прогнозы неутешительные. Макс надеялся, что Володя все-таки выкарабкается и сможет рассказать много интересного. Арсений ни о каких тайных делах, происходящих в клубе, не знал, так что неплохо бы мне пообщаться со Светой и попытаться что-то вытянуть из нее, не раскрывая своего инкогнито. Максу казался подозрительным Григорьев, завтра он свяжется с детективным агентством, с которым мы обычно сотрудничаем, и попросит навести о нем справки, Арсений дал добро на это. Он хочет, чтобы мы продолжали расследование, даже если ему придется платить за работу из собственного кармана.
– А мне Арсений не звонил, – удивленно сказала я.
– Я велел ему связываться со мной, так будет лучше, – невозмутимо отозвался Макс.
– Ну, ты и тип!
– Да, я такой, – весело согласился он. – Ты завтра меня навестишь?
Слава богу, Макс стал прежним – веселым и легким, но все же не стоит развешивать уши. Зачем завтра мне приходить? Сидеть рядом и держать его за руку? Нет, я встречусь с ним, когда потребуется что-то обсудить.
– Завтра вряд ли получится, – сказала я. – Надо заняться личной жизнью, а то две недели работала, «как раб на галерах».
– Что ты имеешь в виду, говоря о личной жизни? – насторожился он.
– Пройдусь по магазинам, надо обновить гардероб.
Он облегченно перевел дух, затем с воодушевлением воскликнул:
– Надеюсь, в твоем гардеробе наконец-то появятся короткие юбки!
– Не надейся, – хмуро произнесла я и распрощалась.
Дались ему эти короткие юбки! Да, с таким лучше не связываться. Все крамольные мысли следует выбросить из головы раз и навсегда! Легко сказать, да трудно сделать. Чем заполнить эту пустоту внутри? Работой? Да, только это и остается. Я закурила и стала думать не о преступлениях, а о преступнике. Что он за человек? Судя по его деяниям, он хитер, изворотлив и безжалостен. Как его вычислить?
Глава десятая
Утром позвонила Света и, рыдая в трубку, сообщила, что ночью, не приходя в сознание, умер Володя. У меня внутри все похолодело. Боже, ну почему я не увела его из бильярдной?! Впрочем, он был вполне вменяем и вряд ли согласился бы, да и демонстрировать его состояние перед всеми не хотелось. Ведь кроме взбучки от управляющего ему ничего не грозило. Почему, ну почему я все время чувствую себя в чем-то виноватой? Так и свихнуться недолго. Света тем временем от рыданий и переживаний перешла к более конкретным вещам. Похоронами Володи будут заниматься его родители, Света обещала помочь им с поминками и предложила мне составить ей компанию. Сначала я хотела отказаться, не зная своих планов на ближайшие дни, но все-таки согласилась. Не то чтобы я суеверная, но отказывать в таких просьбах не принято. А потом и корыстная мыслишка появилась – вдруг я узнаю что-нибудь новое о нем и его делах? Света пообещала связаться со мной, когда станут известны конкретные сроки, после чего мы с ней распрощались.
Я сразу же позвонила Максу. Его эта новость, конечно, расстроила, и не только из человеколюбия, но и потому, что Володя уже никогда не сможет нам рассказать о тайных делах, происходивших в клубе. С другой стороны, та фраза могла и не означать ничего особенного – он был пьян и зол, а в таком состоянии многие склонны к преувеличениям. Ладно, об этом подумаю потом, а пока, как обещала Максу, займусь «личной жизнью».