Макс хихикнул:
– Мое Эго, пожалуй, пора отдавать в химчистку.
– Не преувеличивай, – не согласилась я. – С твоим Эго все в порядке.
Мы еще немного порезвились, после чего Макс опять вернулся к предыдущей теме. Он считал, что подслушать разговор Григорьева с Кропотовым было бы очень полезно. Когда он понял, что сам этого сделать не сможет, то решил обратиться к своим знакомым. У него есть парочка надежных людей, которые справились бы с этим, не задавая лишних вопросов, но один из них сейчас в отпуске, а второй на задании. Официально обращаться в агентство, с которым мы обычно сотрудничаем, он не хотел, так как Арсений настаивал на секретности, а в таком случае ничего гарантировать нельзя, можем только навредить.
– Значит, эту встречу проигнорируем. К тому же, Григорьев наверняка уже позвонил Кропотову, так что они могли все решить по телефону.
Последнюю фразу я добавила для того, чтобы успокоить Макса. Судя по тому, что Андрей Николаевич отменил визит к стоматологу, назначенный на девятнадцать часов, в двадцать он собирался встретиться с владельцем «Мидаса». Но моя хитрость удалась, и Макс немного успокоился. А вот я не успокоилась. Было просто до слез обидно упускать уникальную возможность узнать кое-какие секреты, связанные с «Мидасом». А ведь их связывает именно членство в этом клубе. Или что-то еще? Что же делать? Макс пойти не может, меня и Арсения оба знают в лицо… А что, если…?
Макс тем временем сообщил, что наконец-то поступили сведения об Игнатьеве, которые он просил выяснить уже давно. Управляющий действительно почти ежедневно посещал фитнес клуб, где проводил тренировки под руководством симпатичного тренера по фитнесу Алины Вороновой. У них был роман, и она оплакивает эту потерю. На его похоронах она не присутствовала, так как в это время была в отъезде и о смерти любовника узнала через два дня после похорон. У Валерия Николаевича действительно были проблемы с легкими, но их занятия были построены таким образом, чтобы этому недугу помочь. В последнее время он чувствовал себя совсем неплохо, и они надеялись, что вскоре о болезни можно будет забыть и завести ребенка. Эти известия косвенно подтверждали мою версию о неслучайности гибели Игнатьева, но никаких новых зацепок не давали.
Разговаривая по телефону, я расправилась с жульеном и приступила к пасте.
– Может, вечером меня навестишь? – спросил Макс.
– Завтра навещу, перед отъездом. Сегодня буду Машке слезы утирать.
– У нее проблемы с мужем?
– Именно. Лучше уж вообще замуж не выходить.
– Не будь так категорична. Мужчины разные бывают.
– Возможно. Но мне попадались только одного весьма определенного типа.
Макс благоразумно промолчал. На обратном пути я позвонила Машке. Слава богу, Денис объявился. Сказал, что потерял телефон, а потом его нашел, так что все в порядке, в среду вернется домой. Машка не знала, что и думать. Поведение свекрови казалось ей подозрительном, так как та отказалась от совместного похода в кино, хотя они еще на прошлой неделе договаривались.
– Вот и хорошо, что отказалась, – сказала я, – ты мне сегодня нужна со всеми потрохами, возможно, с ночевкой.
Машка заинтересовалась, и я жутко ее заинтриговала, не говоря ничего конкретного и лишь намекнув на возможные приключения.
Глава шестнадцатая
Я еле дождалась окончания рабочего дня. На всех парах помчалась домой, схватила старое пальто, которое уже несколько лет не надевала, и пулей полетела в офис нашего детективного агентства. Машка уже ждала меня и недовольно проворчала, что я стала непунктуальной.
– Эх, Машка, знала бы ты, как я кручусь! Прямо, как вошь на гребешке.
– Обычно у тебя более романтичные сравнения, – усмехнулась подруга.
– Сейчас не до романтики.
Когда мы вошли в офис, я объяснила, что собираюсь подслушать в ресторане беседу двух людей, которые меня знают, так что мне придется изменить внешность. Летом, отправляясь с аналогичной задачей в Дом Архитектора, мне удалось это сделать весьма неплохо, и я собиралась воспользоваться тем же маскарадным костюмом. Наши тайные вещи хранились в тайном месте – во флигеле, примыкающем к нашему офису, вход в который был тоже тайным, двери прятались за одежными шкафами в приемной и в кабинете. Эту тайну я не могла доверить даже лучшей подруге, о ней знали только мы с Максом. Я попросила подождать меня в приемной, а сама удалилась в кабинет, а оттуда во флигель, откуда через несколько минут вышла совершенно преображенной.
– Ну, ты даешь! – воскликнула Машка. – Но я бы все равно тебя узнала.