Лиф отступил назад. Он помнил слова Бальдура: «если ты его бросишь, то разбудишь его волшебную силу», помнил также и страх, с которым аз произнес эти слова, но в данный момент он был не в состоянии думать. Из последних сил он поднял правую руку и прошептал:
— Лети, Мьёль…
Грубый тычок в спину заставил его выронить оружие из рук. Чья-то рука бешено схватила его за шиворот и встряхнула.
— Нет, Лиф! — рявкнул Ойгель, — Не делай этого! Не здесь!
Лиф с трудом отбивался от его рук, но он был слишком слаб, чтобы сопротивляться.
— Бальдур умирает! — прохрипел он. — Позволь мне, Ойгель… Я должен помочь Бальдуру. Он же умирает!
Но Ойгель ему не позволил. Он еще раз пнул Лифа ногой, отчего мальчик покатился в снег в противоположную сторону от Мьёльнира.
— Нет, этого не случится! — закричал альб, — Смотри!
С мокрыми от слез глазами Лиф повернулся к Бальдуру и волку. Зверь все еще стоял над азом, упираясь всеми четырьмя лапами в снег и не выпуская его плеча. Но удары сначала Бальдура, а потом Лифа не прошли для него бесследно. С морды животного капала кровь. Его сверкающие глаза затуманились.
Зато к азу с каждой минутой все больше возвращались силы. Меч выпал из его руки, но другой, неповрежденной, рукой он ухватился за пасть волка и начал постепенно оттаскивать от себя зверя.
Волк зарычал, еще глубже зарыл лапы в снег и напряг мускулы. Но аз оказался сильнее. Он медленно, но упорно раздвигал волчьи челюсти, пока ему не удалось освободить плечо. После чего стал подниматься. Противники застыли на месте, сплетенные страшными объятиями. Бальдур снова напружинил мускулы рук и вдруг волк испустил пронзительный визг, выскользнул из смертельных объятий аза и упал в снег с переломанным позвоночником.
Бальдур, задыхаясь, обернулся назад. Он едва стоял на ногах. По его руке ручьями текла кровь, лицо сильно побледнело. И тут Лиф заметил нечто такое, что потрясло его до глубины души. Глубокая рана на плече Бальдура начала затягиваться! Кровотечение уменьшилось, через несколько секунд оно прекратилось совсем, и, когда Бальдур подошел к Ойгелю и Лифу, от его смертельной раны остался лишь тонкий розоватый шрам, который на их глазах побледнел и исчез. Дыхание Бальдура выровнялось, стало спокойным. Он даже улыбнулся, нагнулся, поднял с земли свой меч и сунул его за пояс.
— Значит… ты не ранен? — вне себя от удивления прошептал Лиф.
Бальдур усмехнулся.
— Ты никогда не видел, как дерется аз? Мы здесь не в царстве Гелы, Лиф…
— Прекратите болтать! — перебил его Ойгель. — Нам пора идти дальше! Я не удивлюсь, если эти твари нам еще встретятся. Как жаль, что у меня нет лука!
— Боюсь, дружок, он ничем бы тебе не помог, — тихо сказал Бальдур.
Прошло несколько минут, прежде чем Лиф и Ойгель поняли, что означают слова и странная интонация аза. Лиф забеспокоился, но взял себя в руки и храбро повернул голову туда, куда смотрел Бальдур.
Позади них, в нескольких шагах от полосы тумана, сидели три черных волка, каждый из них — точная копия того зверя, с которым сражался Бальдур. Не успел Лиф осознать все происходящее, как раздался громкий крик Ойгеля, который указал рукой туда, откуда появился первый волк. Там тоже было три страшных хищника.
— Это конец! — прошептал Бальдур. — Сразу шестеро. Половина гвардии Суртура!
И, словно в подтверждение его слов, волки побежали в их сторону. Мальчик поискал глазами Мьёльнир. Молот лежал недосягаемо далеко от него. Он понял, что попадет в зубы волков, прежде чем добежит до молота.
Бальдур шумно вздохнул, принял боевую стойку и сжал кулаки.
— Ну, идите же, чудовища, — прошептал он. — Доведем битву до конца! Только не думайте, что я достанусь вам легко. Прежде чем умереть, я захвачу с собой кое-кого из вас.
Один из волков испустил пронзительный вой, который показался Лифу издевательским хохотом. Волк просто посмеялся над угрозой Бальдура. Звери шаг за шагом медленно подходили все ближе. Их горящие красным пламенем глаза не отрывались от Бальдура и его спутников, зубы были оскалены.
Волки настороженно размахивали хвостами и выжидали подходящего момента, чтобы напасть.
Вдруг остановились и все, как по команде, обернулись назад. Поставив уши торчком, они стали прислушиваться. В этот момент Лиф услыхал необычный, тихий, но пронзительный звук, который эхом прокатился по горам.
— Горн! — хрипло воскликнул Ойгель. — Бальдур, Лиф, вы слышите? Это горн Гьяллар! Бальдур, это он! — Альб закричал во весь голос и запрыгал на месте, повторяя: — Это патруль, Бальдур! Патруль!..