Что касается членов мусульманской фракции уже бывшего Заксейма, то они только на следующий день -
27 мая 1918 года — созвали чрезвычайное заседание для обсуждения создавшегося политического положения. После продолжительных дебатов было решено создать Временный Национальный Совет, руководителем которого был избран М. Э. Расулзаде — председатель ЦК партии «Мусават», а председателем исполнительного комитета — беспартийный Фатали-хан Хойский. 28 мая 1918 года прошло первое заседание Национального Совета, на котором было принято Постановление о провозглашении Азербайджана независимым государством.
По аналогичному сценарию действовала и армянская фракция сейма. Таким образом, именно в Тифлисе было сформировано первое правительство Азербайджана, которое возглавил Фатали-хан Хойский, занявший одновременно и пост министра внутренних дел. Министром финансов и министром иностранных дел стал Мамед Гасан Гаджинский от партии «Мусават». Кстати, от этой партии был представлен и министр юстиции — Халил-бек Хасмамедов. Министром путей сообщения и министром почт и телеграфа стал Худад-бек Мелик-Асланов из «мусульманского социалистического блока»; министром земледелия и министром труда — Акпер Шейх-уль-Исламов из мусульманской социалистической партии «Гуммет», а военным министром — Хасров Паша-бек Султанов из партии «Итти-хад»; министр торговли и промышленности — беспартийный Мамед Юсиф Джафаров.
Список состава первого кабинета министров Азербайджана мы приводим потому, что до сих пор часто в российской исторической литературе встречается определение этого первого азербайджанского правительства как «мусаватистского». Как видим, это не так, поскольку премьер-министру Хан-Хойскому удалось сформировать в Тифлисе все же национальное коалиционное правительство. Это открывало для правительства определенные шансы для налаживания международных контактов, даже по линии Международного социалистического бюро. Конечно, первой задачей кабинета Хан-Хойского было перебраться на национальную территорию и приступить к государственному строительству.
В инструкциях, которые были выданы московским Совнаркомом председателю Бакинского Совета Степану Шаумяну, ставилось несколько задач: максимальная — свергнуть силами солдат бывшего Кавказского фронта власть Закавказского сейма в самом Тифлисе, минимальная — не допустить переезда кабинета Хан-Хойского на территорию Азербайджана. В конце апреля — начале мая 1918 года Степан Шаумян с группой своих соратников нелегально проехал с инспекционной поездкой по западной части Азербайджана, побывал даже в Тифлисе. В эти дни в питерских и московских печатных изданиях меньшевиков и эсеров появились сенсационные сообщения о том, что большевики готовят в Тифлисе захват власти. Из Баку на Тифлис уже наступали части Красной Армии, в Тифлисе ждали восстания военного гарнизона, состоявшего в основном из солдат бывшего Кавказского фронта. Грузинские меньшевики запросили поддержки своих русских товарищей по партии. В газете «Кавказский листок» 3 апреля 1918 года было напечатано обращение одного из лидеров грузинских меньшевиков М. Церетели к Плеханову и Мартову с призывом «остановить возможное кровопролитие».
На Кавказ из Питера и Москвы прибыли меньшевистские эмиссары. И, видимо, не с пустыми руками. В Баку и Тифлисе, как сообщали местные газеты, стал распространяться так называемый «манифест Плеханова», в котором он осуждал захват власти в центре страны большевиками и призывал к совместному отпору курсу Ленина. Но Плеханов действовал не один. Его оппонирование большевикам было активно поддержано Юлием Мартовым. Последний был уверен, что удар по грузинской меньшевистской организации готовит не Шаумян, а Сталин. Поэтому Мартов запросил из Тифлиса «компромат» на Сталина! Вскоре была подготовлена соответствующая статья о кавказском прошлом большевистского наркома по делам национальностей. Она была опубликована 19 апреля 1918 года в меньшевистском издании «Новая жизнь». Мартов утверждал, что Сталин, состоявший на партийном учете в бакинской организации РСДРП, был в 1905 году исключен из рядов партии. Сталин тогда «для защиты своей чести и достоинства» обратился за помощью к революционному трибуналу. Отчеты о заседаниях трибунала, которые вел Крыленко, печатались в апреле 1918 года почти во всех большевистских изданиях и в Питере, и в Москве. В качестве свидетелей по делу Сталина Мартов требовал пригласить известных грузинских меньшевиков Жордания, Церетели, Гегечкори. Они, конечно, не приехали. Но дело было не только в этом.