Напомним в этой связи некоторые положения этого договора: к Турции отходили Карсская область и Сурмалинский уезд, районы Нахичевани, Шарура и Шахтахты объявлялись временно находящимися под протекторатом Турции, где «посредством плебисцита будет установлена особая администрация». В свою очередь Армения признавала аннулированным Севрский мирный договор.
Таким образом, с формально юридической стороны максимум, на что могли рассчитывать турки на переговорах в Москве, это признание (!) ею Александропольского договора, заключенного Ангорой с дашнакской Арменией, что собственно говоря, предприняли турецкие дипломаты в Москве. Если бы Кремль пошел по сценарию Лондона, то есть «возвращался в Антанту», и продолжал бы придерживаться заявленных ранее принципов в выстраивании отношений с Ангорой, то нельзя было исключать вооруженных столкновений большевиков с кемалистской Турцией. Это входило в планы Лондона, поскольку на апрель месяц было назначено наступление греческих войск на Ангору. «В ходе лондонской конференции, за время пребывания в Лондоне, греческие делегаты, несомненно, вынесли впечатление, что британский премьер-министр в глубине души не был бы огорчен, если бы увидел, что предложение о посредничестве отвергнуты и греческое наступление возобновлено», — отмечается в одном английском внешнеполитическом документе (И. М. Лемин. Указ. соч. с 325).
Это — самый загадочный эпизод в истории советско-британских отношений того периода. Кремлю предстояло делать выбор. Признание Александропольского договора, как настаивала турецкая сторона, выводило армянский вопрос в сферу только армяно-турецких отношений. Принятие предложенных Великобританией правил «игры» ориентировалось на одновременное военное наступление на Ангору с кавказского направления советских войск, а с западного должны были наступать греки.
Далее мы будем давать документы в их строгой хронологической последовательности. При этом еще раз подчеркиваем: они хорошо известны историкам. Выводы должен делать сам читатель.
Письмо председателя ЦК Турецкой компартии председателю Заграничного бюро ЦК Турецкой компартии Исмаилу Хакки. 23 января 1921 года: «В Баку, товарищу Исмаилу Хакки. Дорогой товарищ! Числа 3, приехав в Карс, отправились к войску. Кязим Карабекир-паша встретил нас чрезвычайно искренно и дружелюбно. Дух войска чрезвычайно силен, освободительное движение мощно и сильно. Несмотря на общее сочувственное отношение к большевикам, распространившаяся в последнее время весть о бессмысленном предложении Чичерина Бекиру Сами о присоединении Вана и Битлиса к Армении, чрезвычайно сильно пошатнула бывшее доверие к России……
Ввиду неопределенности границ Турции и Армении, распространение различных небывалых слухов придают нашим замечаниям недоверчивый и опасный характер» (РГАСПИ. Ф. 544. On. 3. Д. 46. Лл. 48–49).
Ответы Мустафы Кемаля на вопросы уполномоченного Совета пропаганды и действия народов Востока Е. Эшбы: «29 января 1921 г. Гриф: «Секретно». Тов. Эшба:… Вопросы следующие:… какова политика и намерения революционной Турции по восточному вопросу?… Кемаль: Ваше мнение о том, что Турция играет большое значение в жизни всех народов Востока совершенно правильно…Идеи III Интернационала не могут не приветствоваться всяким искренним революционером… К сожалению, некоторые положения программы Интернационала неприменимы в Турции. Нельзя отрицать, что в коммунизме имеется некоторое пренебрежение к религии… Я вполне понимаю, что в коммунизме не может быть вопроса о национально-государственных границах… Например, коммунистический Азербайджан добровольно передал коммунистической Армении часть своей территории. Если Армения попросит дать ей часть турецкой территории, народ под влиянием молодых и сильных националистических чувств безусловно не согласится на это и будет противодействовать этому…Через несколько дней в Москве состоится конференция наших делегатов, которая и закрепит этот прочный и неразрывный союз, сторонниками которого явились как мы, так и Москва. Но 21 февраля в Лондоне собирается конференция Антанты, на которой будет пересмотрен и смягчен Севрский договор. Союзники сообщили Константинопольскому правительству — Теффик-паше, что они приглашают турецкую делегацию, в состав которой должен войти и я, или лицо, уполномоченное мною… Подобно тому, как Москва сочла для себя удобным послать в Англию делегацию для переговоров, мы считаем также необходимым использовать положение для разъяснения народам Антанты нашей сущности и наших целей…» (РГАСПИ. Ф. 544. On. 3. Д. 46. Лл. 40, 42, 44–46).