Как это бывает при всех социальных переменах, нашлись и такие, кто не мог примириться с новыми порядками. Не прошло и месяца, как Альфред отыскал себе помощника в лице довольно известного врача-космонавта Факуры и при его содействии пролез в сотрудники Хьюстонского космического центра. Вместе с Фа-курой навербовали из числа космонавтов несколько десятков единомышленников — всяких "бывших", мечтавших о возврате к золотым временам "свободной инициативы и бизнеса". Факура предложил дерзкий план захвата суперкосмолета "Аполлон", который готовился в первый межзвездный полет к созвездию Центавра.
Тщательно продумав всю "Операцию", группа Сарри-Факуры внезапным ночным наскоком — в канун старта звездолета их группа овладела кораблем, уничтожив охрану и обезвредив всю систему связи и сигнализации. Всего на "Аполлоне", поднявшемся в космос, оказалось пятьдесят четыре соратника Сарри.
Альфред Сарри обосновался на планетке Ники и Венеры. Здесь у него было сколько угодно "материала" для опытов. Он решил "прооперировать", то есть вживить свой "псевдо-мозг" как можно большему числу аборигенов, создать из них мощную армию, вернуться на Землю с эскадрой космолетов, наказать "предателей и отступников" и объявить себя властелином человечества.
Правда, замысел его был безумным, что свидетельствовало о синдроме паранойи Сарри. Разместить такую армию в одном корабле не могло быть и речи. Однако Факура был дьявольски изобретателен: придумал, как заманивать в микровселенную космолеты Объединенного Человечества Земли. Прерасно изучив местоположение "вселенной" вблизи Юпитера и Каллисто, он вычислил координаты "гравитационного входа" в зону населенной планетки Ники и Венеры. Затем выслал в данную точку Солнечной системы разведывательный мини-космолет, имевшийся на "Аполлоне", с заданием: вращаться по круговой орбите с включенным "зеленым" прожектором. Так возникла Зеленая Точка, на которую попались "Циолковский" и корабль Сергея и Ыхласа. Таким образом, у Сарри теперь три космолета…"
Краткое "досье" безымянного следователя по "делу Сарри" на этом кончалось. Далее следовала приписка сугубо доверительного характера.
"Таких претендентов на власть, как Сарри, в истории было немало, дорогой Сергей Сергеевич. Вы согласны? Он абсолютно не оригинален, к тому же психически болен, как я убедилась. Надеюсь, сведения о "колдуне" Альфреде помогут тебе, Сергей Сергеевич, в борьбе с ним. Внимание! Ваша задача: выйти из камеры обязательно в маске из той материи, какую я использовала для свертка. Не беспокойтесь за Ыхласа, он жив и невредим. Пароль для всех, кто ходит по этой Планетке в желтой маске, один — Москва.
"Аполлон" имеет множество помещений. Главное из них — бункер, в том числе и камера, где вы находитесь. Надежно охраняйте рубку управления "Аполлона", она в тридцати шагах левее бункера. Схема "Аполлона" — на оборотных листах моей записки. Будьте предельно бдительны! Не дайте Сарри поднять звездолет в космос.
Жму вашу руку — ПРИЗРАК".
Письмо вдохнуло в Сергея новые силы. Однако его занимал вопрос: "Кто такой этот Призрак?" Уж не Венера ли скрывается под этим псевдонимом? Вряд ли… Во всяком случае, Призрак — человек для нас бесценный. Пожалуй, все-таки это Венера, больше некому".
Услышав шум в камере, стражник ворвался в нее и с порога набросился на Сергея:
— Эй, негодяй, я что тебе говорил? Или успел забыть?
— "Если ты еще раз будешь греметь, войду и сверну тебе челюсть", — ответил Сергей и нанес охраннику сильный удар кулаком. Не издав ни звука, он сел на пол.
Заковывая ему руки в кандалы, Сергей примирительно говорил:
— Вот так приблизительно, дружище, надо бить! А теперь посиди здесь спокойненько, то есть веди себя тихо. Это тебе зачтется. Я не из тех, кто долго помнит зло, — и с этими словами Сергей выбежал из камеры.
По мере того, как Ыхлас приближался к высокому каменному забору, "украшенному" колючей проволокой, он все отчетливее ощущал перемены в своем организме: сердце билось все учащеннее, легким не хватало воздуха, а тело пронизывала острая боль.
До сооружения оставалось метров пятьдесят. "Еще немного терпения, и положение улучшится", — подбадривал он себя, с трудом превозмогая слабость. Но не счел нужным сказать о своем состоянии Тахиру.
Внезапно проволока стала "изрыгать" огненное пламя. Раздался оглушительный треск, и часовой, сидящий в крошечной будке, открыл автоматный огонь.