Акгыз было не до фильма. Только-только хватало глаз, чтобы уследить за порядком.
Когда начался журнал, шум-гам вроде утих, но у входа в зал по-прежнему была толчея. Абдыр, отрываясь от киноаппарата, раздавал билеты, принимал деньги, но последнее делал охотнее, чем первое, то есть, попросту говоря, беззастенчиво набивал свой карман, торопя зрителей грубыми окриками:
— Проходи, проходи, чего встал, рот разинув! Давай, давай.
И все-таки, хотя он и занимался наверняка уже привычным делом, глаза его косили по сторонам, движения были суетливы и нервны.
Незаметно приблизившись, Акгыз достала записную книжку и принялась записывать имена тех, что проходили без билетов. Абдыр все торопил: "быстрей, быстрей", и вдруг заметил Акгыз. В первую минуту он так растерялся, что пропустил человека не только без билета, но и без денег. Опомнившись, он бросился за ним, но тот уже исчез, растворился в толпе. Абдыр разозленно плюнул, возвратился к выходу и загородил проем своим телом. Теперь, кося взглядом на Акгыз, он обилечивал всех без разбору. Лицо его было хмурым.
Когда начался фильм, Акгыз подошла к Абдыру и тихо сказала:
— После сеанса явишься на пост.
Абдыр обмяк. Верно, не такие надежды он возлагал на Акгыз. Возможно, из-за расстройства он что-то сделал не так, но только лента оборвалась. Эта непредвиденная задержка пошла на пользу. Работник правления сделал важное хозяйственное сообщение, а Акгыз, взяв слово, попросила, не называя причины, прибыть на пост тех, чьи имена попали в ее книжку.
После сеанса состоялся разговор. Абдыр, как водится, все отрицал, и тем не менее трое из прибывших признали, что билеты им выданы не были.
— Я собирался дать, но они не взяли, — оправдывался Абдыр, пытаясь свалить на чужие плечи свою вину.
Это, естественно, никому не понравилось, и все разом загалдели.
— Когда это ты давал?
— Всегда проходим без билета.
— Зачем ты свою вину сваливаешь на нас?
В комнате поднялся шум. Акгыз хлопнула ладонью по столу.
— Прекратите. — Она поднялась. — Виноват не только Абдыр, и все вы. Почему не требуете билета? Почему являетесь поводом для разжигания алчности в человеке? Если бы не ваша терпимость, разве сумел бы Абдыр делать из одного рубля два? Это не так-то просто без вашей помощи. А что получается теперь? В зрительном зале яблоку негде упасть, а билетов продано не более одной трети. Как вы думаете: в чей карман ушли остальные деньги? Правильно, в карман киномеханика. А сунули вы их туда сами. В сущности, вы являетесь пособниками воровства. Вот протокол, подпишите!
Люди насторожились. Никому не хотелось подписывать бумагу, уличающую их в нехорошем деле, тем не менее Акгыз настояла на своем, собрала подписи.
Абдыр ушел с понурой головой. Акгыз вспомнила его детишек и в сердце ее закралась жалость. Но длилось это недолго. Представив в кого они могут превратиться, Акгыз осудила их алчного отца. Протокол направила по инстанции, копию на место работы Абдыра. Вскоре она узнала, что Абдыра из киномехаников сняли.
Много дорог уводят из Ходжаяба, много людей ушло и вернулось по ним. Саженец, посаженный у могилы Гараоглана, превратился в пышное дерево, дающее густую тень в жаркие дни. Многие посетители кладбища находили приют и прохладу под его развесистой кроной, многие добрым словом вспоминали Гараоглана и его жену. На погонах Акгыз появилась первая звездочка. Шли дни, складываясь в недели, месяцы, годы — годы, прожитые с Гараогланом и без него.
Вечером, прибирая могилу Гараоглана, Акгыз услышала шипение рации. Настроившись на прием, Акгыз узнала о краже овец.
В её районе это был уже не первый случай. До слуха Акгыз доходили разговоры, что шофера автолавок иной раз выменивают за спиртное овец. Немало было и таких случаев, когда шофера действовали совсем уж наглым образом, воровали овец, Свидетельницей одного такого случая стала сама Акгыз.
Однажды поступил, сигнал на некоего водителя автолавки. Из района прибыл работник ОБХСС, и они вместе с Акгыз устроили на дороге засаду.
Вскоре они увидели автофургон, который остановился напротив пасущейся отары овец. Водитель, выпрыгнув из кабины, огляделся и зашагал не прямиком к овцам, а забирая влево, туда, где пролегал каменистый склон. Вероятно, это был отвлекающий маневр, но, исчезнув из поля зрения, водитель так долго не возвращался, что Акгыз забеспокоилась и выслала на разведку работника ОБХСС. Тот вернулся ни с чем, подтвердив опасения: автолавка стоит, водителя нигде нет.