Тьма накатила тогда, когда Максим перестал ее ждать.
***
Вновь диван. Вновь пробуждение. И снова мир, лишенный красок. Черно-белый мир. Мир прошлого, уже один раз позволивший Максиму исправить ход событий.
Вслушавшись в тишину, царящую в квартире, Максим отчего-то сразу понял, что мамы его дома нет. Он в квартире один.
Покинув ложе, Максим ощутил какую-то странную усталость, из-за которой у него подкашивались ноги. Но позволить себе терять время попусту Максим не мог.
Он примерно разобрался с принципом, по которому работала монета. Человек, желавший перенестись в прошлое, должен был хорошо представить причину, по которой желает осуществить это путешествие по времени. Монета же переносит его в самый благоприятный для изменения прошлого момент.
— Так… И что мне теперь делать?! — прохрипел Максим, обращаясь к самому себе.
Он хотел было посмотреть дату на своем смартфоне, чтобы убедиться, что умудрился очутиться именно в тот день, когда должна была произойти авария, в которой и пострадал Ромка. Но найти смартфона так и не смог. В карманах джинсов пластикового электронного устройства не нашлось.
— Чёрт! И как быть?! Хрен с ней с датой… Надо же Ромку предупредить! Не заявляться же к нему в гости с офигенной историей про то, что ему сегодня нельзя куда-либо выезжать на машине! Не поверит!
Доковыляв до входной двери, Максим все же смог совладать с охватившим его беспокойством. Он был уверен, что найдет способ помочь другу и убережет его от аварии, в которую тот должен попасть.
Молодой человек покинул свою квартиру и, полный решимости, отправился сражаться с судьбой друга.
***
Чёрно-белая улица. Чёрно-белые деревья. Мир, словно снимок из давно ушедшей эпохи. Максим, пробираясь по улочкам города, без устали озирался по сторонам, надеясь увидеть хоть какие-то краски. Тщетно.
Мир, окружавший его, не был реален. Это было прошлое, о чем молодой человек уже прекрасно знал. Знал он и о том, что он для этого мира – чуждый элемент. Он – лишний.
Да, он в своём теле, но… Разум его из будущего. Он всего лишь путник, вернувшийся в прошлое, чтобы исправить то, что, по его мнению, не справедливо. Ранняя смерть мамы от рака, авария, сделавшая Ромку инвалидом – неправильно.
Думать о том, что подобные путешествия и перемены противоестественны, Максим попросту не желал.
Он с трудом переставлял ноги, с каждым движением теряя все больше и больше сил, коих и без того уже было мало. Но он не собирался сдаваться на полпути.
Что делать, чтобы спасти Рому, Максим придумал еще до того, как вышел из подъезда на улицу.
План был одновременно прост и банален – спустить на старенькой, потрепанной «девятке» друга все четыре колеса и, если получится, открыв хотя бы одну дверь, поднять капот. Затем, для верности, скинуть клеммы с аккумулятора.
Возможно, эти легко устранимые «поломки» и не помешают Роману выехать из дома на своей машине, но уж точно задержат его на какое-то время. Или вовсе заставят его вызвать такси, дабы не возиться с подкачкой шин и поиском неисправности под капотом.
Однако были и трудности, о которых его, Максима, предупреждал оборванец.
Максим спиной чувствовал чужой тяжелый и цепкий взгляд. Кто-то следил за ним. От этого ощущения волосы на голове парня начинали шевелиться, словно намереваясь встать дыбом. Но всякий раз испытав это чувство, Максим оборачивался и видел лишь снующих по улице прохожих. Никто из этой черно-белой массы не выделялся, отчего парню становилось по-настоящему страшно.
Он всем своим нутром ощущал опасность, но не мог найти того, от кого она исходит.
Эти приступы страха порождали у Максима панику. Если бы у него было чуть больше сил, то он бы бросился бежать, не разбирая дороги. Но сильная усталость, охватившая путешественника во времени, делала бегство невозможным.
Единственное, что было в силах парня – продолжат движение к пункту назначения. Медленно, периодически останавливаясь дабы перевести дух, идти вперед, стараясь не обращать внимания на колючий, цепкий взгляд, следящий за ним.
Непривычно глухие звуки, царящие в этом черно-белом мире, доходили до Максима словно сквозь слой ваты. Обычный городской шум, состоящий из десятков различных звуков, больше походил на гул. Глухие звуки давили на психику молодого человека и без того раздраженного отсутствием цвета.