– Сейчас поедешь? – тихо спросила она.
– Да, – он закрыл иглу колпачком, сунул под ногу и снова приобнял жену. – До работы успею. Вчера забыл тебе сказать – меня перевели.
– Почему? Давно?
– Завтра первый день.
– Что случилось?
– А-а, – Миха болезненно поморщился. – Ты же знаешь мой характер. Всё ищут, в какую дыру засунуть, чтобы их не трогал.
– Ты же не подрался?
– Да нет, Валюш, я же обещал. Да и с кем там? Их трогать-то страшно.
– Когда я тебя первый раз увидела… – Валя отстранилась и изучающе посмотрела на мужа, словно хотела найти в нём очевидное, но припрятанное. – Ладно, не буду.
– Что «не буду»?
– Если бы я тебя раньше не знала, то подумала, что добрее тебя… Потом… Но ты очень изменился. Я рада.
– Да нет, ужасный характер.
– Не наговаривай.
– Ладно, поеду я.
– Можно с тобой?
– Не ночью же.
– Я сто лет там не была.
– На выходные упадём.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Миха поднялся, поднял пакет с кровью, положил в приготовленный мешок. Провёл тяжёлой ладонью по спине жены, почувствовал её сонливое тепло, вздохнул. Вышел к двери, но вернулся, достал из ящика нож, сунул в карман.
– Это зачем?
– Чтобы не обидел кто, – Миха подмигнул.
Валя неуверенно рассмеялась, проводила, закрыла за мужем дверь.
***
С ночной прогулки Миха, не заезжая домой, поехал на работу. Производственный навигатор увёл через отдельный шлюз к мобильному пространству OzSTREAMS. В линзе мелькнул согласованный приказ о переводе и фотография нового начальника – востроносой молодой женщины по имени Дейя.
Едва наш герой вошёл на рабочую палубу, как платформа, чуть дрогнув, отшвартовалась от террасы и отошла на несколько сотен метров к производственному облаку. Миха дождался фиксации и вошёл внутрь, ведомый указаниями.
Юность начальницы обнаружилась не столь явной, как на картинке, а холод манер более чем соответствовал должности. Дейя с ходу указала место на диванчике, не присаживаясь, загрузила Михе «в линзу» бесконечный поток инструкций и методических фильмов. Режим обязательного просмотра не предполагал отвлечённых бесед, поэтому Миха и зрительно, и аудиально погрузился в учёбу. Он откинулся на мягкую спинку, на ощупь достал из кармана платок и уложил его на лицо так, чтобы тени реальности не отвлекали от процесса. Вхождение в должность началось.
Учебный поток иссяк ближе к вечеру. Картинка поблёкла, Миха снял платок с лица, в нескольких шагах от себя увидел группу людей у публичной проекции. С некоторым запозданием отключились шумодавы и пространство наполнилось голосами спорящих.
– Да потому, что нельзя так! – горячился пухлый молодой человек в свитере. – Мы систему под чью юрисдикцию делать должны?
– Юрисдикцию? Любите вы поумничать! И постоянно путаете понятия, – ответил ему другой – постарше, одетый в строгий костюм.
– Здесь дело даже не в понятиях, – авторитетно вступил в разговор зрелый муж педагогического вида. – Законодательно я бы опирался на Гражданские Принципы Корпораций. Государство – что? Оно определяет уголовные нормы, да и всё, пожалуй…
– Да как же! – не дал ему договорить пухлый. – А что вы скажете про Положения военного времени?
– Вы про Оборонные Нормы военпрома?
– Да нет, я именно про Федеральные Положения. Если мы делаем глобальную среду, значит, нам придётся рассматривать и законодательные надстройки локаций.
– Я бы не стал на них зацикливаться, – отмахнулся зрелый муж. – Корпоративные акты – законодательно более жёсткая форма. Берите за основу Гражданские Принципы и Оборонные Нормы, а если что пойдёт не так – локации подстроятся. Федеральные акты не имеют того статуса, от которого плясать нужно. Особенно в таких крупных проектах, как наш.
– Тоскливая тема, – вмешался в разговор дерзкий черноглазый крепыш. – Сём, – обратился он к пухлому. – Вечер на носу, кончай уже о работе.
– Да тебе и утром о чём угодно, только не о работе, – важно заметил тот.
– Я нормально работаю, – черноглазый положил руку Сёме на плечо. – Вечер же, Сём. Лучше про тёщу расскажи. Пишет что-то? У тётки вторая молодость началась? – он плотоядно подмигнул. – Говорят, там на одну старушку по десятку пацанов… Я б тоже так повоевал… самый возраст…
– Что мешает? – Сёма сбросил руку.
– Ты её искал? – не унимался черноглазый. – Хочешь, я поищу для тебя?
Пухлый слов для ответа подобрать не смог, отошёл в сторону, затеял какой-то лишний разговор с немногословным толстяком. В беседе остальной группы возникла пауза, пробиваемая плоским мужским юмором на вечные темы. Скоро в ровном шуме вырос и выделился бархатный голос носатого жердеподобного мужчины.