- Мы не жену посылаем работать, а тебя. Советуйся. Но завтра ты в Москве.
Уже 1-го июня Нордман был на новом месте службы.
* * *
И вот теперь начальнику Ставропольского управления КГБ Нордману позвонил первый заместитель председателя КГБ Цвигун, доверенный человек Брежнева:
- Приезжай на пару дней в Москву.
- Так я же совсем недавно был, Семен Кузьмич. У меня и вопросов никаких нет.
- Ну, я же не каждый день приглашаю. Приезжай.
Когда Нордман вошел в кабинет первого зама, Семен Кузьмич доверительно сказал: в крае предстоят перемены. Понадобится новый первый секретарь. Кого будем назначать? Нордман тоже назвал двоих – Босенко и Горбачева. Выбор сделал в пользу Михаила Сергеевича.
- Он моложе Босенко на 30 лет. Юрист, перспективный.
Цвигун возразил:
- Он ведь первым секретарем крайкома ВЛКСМ работал в одно время с Шелепиным и Семичастным. Одна ведь банда шелепинская, комсомольская.
Бывший глава комсомола А.Н. Шелепин, “Железный Шурик”, когда-то считался союзником Брежнева и всех его соратников вычищал из партийно-государственного аппарата.
Нордман сразу возразил:
- Семен Кузьмич, не входит Горбачев в эту команду.
- Откуда ты это знаешь, ведь недавно там работаешь?
И тогда Нордман поведал историю о том, как предлагал Горбачев взять в кадры
26
КГБ и как Семичастный с ходу отверг его кандидатуру. Словом, Михаил Сергеевич к
“Железному Шурику” никакого отношения не имеет и связей с бывшими комсомольскими лидерами не поддерживает.
Цвигун доложил Брежневу, что Горбачев чист. Для Михаила Сергеевича это была последняя и решающая проверка.
Ефремова снова вызвал Брежнев и сказал, что, посоветовавшись, решили рекомендовать первым секретарем Ставропольского крайкома партии Горбачева. Ефремов повторил, что Михаил Сергеевич – молодой человек, опыта мало, особенно в промышленности.
* * *
В Ставрополь на пленум крайкома выехали Ефремов – прощаться – и представиться в новой должности как заведующий территориальным сектором отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС. Перед пленумом он, как полагалось, побеседовал с каждым членом бюро крайкома, объяснил, что его забирают в Москву. Для видимости спрашивали: кого целесообразно назначить на его место? Двое назвали фамилии Босенко, остальные Горбачева.
На пленуме в апреле 1970-го года Горбачева избрали первым секретарем Ставропольского крайкома.
Молодой хозяин крупного региона был заметным человеком.
* * *
5-го июля 1978-го года после Пленума семья Горбачевых на загородной даче отмечала 40-летие свадьбы. Горбачевой Раисой Максимовной были приглашены на это торжество близкие друзья и коллеги по совместной работе. Было в тот вечер все, как обычно. Строго выдерживая субординацию, каждый из присутствующих произносил тост в честь хозяйки и хозяина, который, как правило, заканчивался категорическим требованием “пить до дна”. На торжестве присутствовал Кулаков: здоровье Федора Давыдовича уже не выдерживало такого образа жизни и связанных с ним нагрузок (в 1968-ом году ему удалили часть желудка). На торжестве он почувствовал себя плохо.
Кулаков умер неожиданно: остановилось сердце. Ночью рядом с ним не было никого. Факт смерти обнаружили утром.
Кулаков ушел из жизни, когда ему исполнилось 60 лет. Это была большая утрата. Тем удивительнее было решение Брежнева и других членов Политбюро не прерывать отпуск для прощания с коллегой. Тогда Горбачев, может быть, впервые понял, как невероятно далеки друг от друга эти люди, которых судьба свела на вершине власти.
Хоронили Кулакова Ф.Д. в Москве.
Горбачев, как представитель Ставрополья, был включен в похоронную комиссию и
27
впервые поднялся на Мавзолей, чтобы произнести прощальное слово. Похороны Кулакова
состоялись 19-го июля у Кремлевской стены. Руководил церемонией член Политбюро и
секретарь ЦК А.П. Кириенко. В отсутствии Брежнева он остался в Москве “на хозяйстве”. Другие руководители партии и государства находились в отпуске. Возвращаться на похороны им не захотелось. Брежнев ограничился тем, что велел прислать венок.
Горбачев счел своим человеческим долгом на похоронах Кулакова сказать у гроба слова прощания. На его запрос последовало согласие, но при этом секретарь ЦК Михаил Зимянин попросил подготовить заранее текст его выступления, “дабы избежать повторений и расхождений в оценках с другими, кто будет говорить на митинге”. Смысл был предельно ясен – текст своего выступления Горбачев передал через стенографистку ЦК. Горбачев поднялся на Мавзолей и, волнуясь, сказал прощальные слова человеку, к которому питал нежные чувства, выразил искреннее соболезнование его родным и близким.