Как мы помним, 9-го февраля 1984-го года в 14:00 завершилось заседание Политбюро, а в 18:00, то есть через час после смерти Андропова Воротников был вызван на новое, экстренное заседание Политбюро.
Открывая вечернее заседание Политбюро, Черненко сообщил о смерти Андропова. Тут же был решен вопрос о создании комиссии по его похоронам и председателем назначен Черненко. По свидетельству Д. Куликова, на этом же заседании “председатель Совета Министров Тихонов внес предложение рекомендовать на Пленуме ЦК КПСС кандидатуру К.У. Черненко на пост генсека”.
10-го февраля А.С. Черняев записал в своем дневнике: “В полтретьего сообщили, что вчера в 16:50 умер Андропов. В советских газетах подобное сообщение появилось еще позднее – 11-го февраля. Между тем, американцы узнали о смерти советского генсека из “Вашингтон пост” уже утром 10-го.
На 11-ое, 12-ое, 13-ое и 14-ое февраля был объявлен траур. Похороны состоялись 14-го. На них, как на похороны Л.И. Брежнева, тоже съехались главы многих государств. И снова Р. Рейган вместо себя направил в Москву Д. Буша-старшего.
Вспоминая эти дни, работник ЦК КПСС С.Н. Карнаухов писал: “На похоронах Андропова особенно запечатлелось посещение Колонного зала Джорджем Бушем-старшим, тогда вице-президентом США. Он подъехал на джипе, из него выскочили дюжие молодцы в американской военной форме. Довольно бесцеремонно растолкали людей, толпившихся у подъезда Дома Союзов, через который пропускали зарубежных представителей. Обладай я тогда даром провидения, то американская манера вести себя в чужом доме навела бы меня на мысль: “Хозяин приехал”.
“Февральский день 1984-го года, когда на Красной площади хоронили Андропова, выдался морозный и солнечный”.
По свидетельству С. Меньшикова, “Черненко свою речь над могилой Андропова произносил хрипловато и сбивчиво, как бы не чувствуя себя подлинным хозяином положения. И объезжал незаметно “без визга колес – это был самый тихий и неприметный из наших генсеков”.
“Поминки, - вспоминает Бовин, - состоялись в Ново-Огарево 14-го февраля. Вся
107
семья. Крючков и кто-то из замов. Помощники: Лопатов, Шарапов, Вольский. Из аппарата: Рохманин, Лигачев, Кручина, Владимиров, мы с Арбатовым. Чебриков – за тамаду.
И ни одного члена Политбюро.
Даже М.С. Горбачева”.
* * *
Смерть Юрия Владимировича Андропова Горбачев пережил тяжело. Не было в руководстве страны человека, с которым он был бы так тесно и так долго связан,
которому был бы столь многим обязан. На протяжении многих лет делился с ним своими мыслями, сомнениями.
Со стороны Юрия Владимировича Горбачев чувствовал неизменно доброе отношение. Он никогда не допускал снисходительности опытного политического лидера, который уже давно привык вершить людские судьбы. Невозможно сказать, что он полностью раскрывался перед ним, делился всем, что лежало на душе. В какие-то “уголки” своей жизни Горбачев Андропова не посвящал. Может быть, потому, что они и у него самого не вызывали особой радости. А может, и потому, что не хотел он этой информацией никого связывать. Потрясенная увиденным в день похорон, вернулась из Колонного зала Раиса Максимовна: горе и слезы, дань уважения и скорбь одних и не скрываемая радость, даже торжество в глазах других. В хорошем настроении пребывали некоторые секретари ЦК, и не скрывали этого при встрече с Раисой Максимовной. Словно спешили сказать: “Ваше время кончилось”. Циники у гроба.
* * *
Время пребывания Андропова на вершине власти – короткое, но оно дало людям надежду. Все, что связывало их с Юрием Владимировичем, навсегда останется в их памяти.
* * *
Наиболее подходящей кандидатурой на роль преемника Андропова Горбачев считал Д.Ф. Устинова, хотя ему в то время было уже 75 лет.
На взгляд Горбачева он был, пожалуй, единственным, кто мог предложить политическую линию Андропова. Они были близкими друзьями, и он мог сохранить и развить изменения, начатые за 15 месяцев пребывания Андропова на высшем руководящем посту. К тому же Устинов пользовался большим авторитетом в партии и стране.