Выбрать главу

            Шансов стать Генеральным секретарем у Гришина было немало. Он нравился также узкому кругу. И, наконец, Виктор Васильевич был скомпрометирован громкими уголовными процессами.

            Не любил московского секретаря и Андропов. Отношения у них, что называется, не сложились. Пока Брежнев был здоров, Андропов держал свои чувства при себе. Когда настало время делить власть, Гришин оказался лишним.

            Летом 1983-го года Андропов внезапно поручил ему разобраться, почему в Москве нет фруктов и овощей. Горбачев стал напрямую давать указания столичным властям. Ему немедленно позвонил Гришин.

            - Нельзя же до такой степени не доверять городскому комитету партии, чтобы вопрос об огурцах решался в Политбюро, да еще через мою голову.

            Горбачев ответил московскому хозяину, но очень уважительно:

            - Виктор Васильевич, вы часто практический вопрос ставите в плоскость политического доверия. Давайте говорить о том, как решен этот вопрос. А мне поручено держать его под контролем.

            Горбачев не сомневался, что в этой истории был политический аспект.

            “В сложной закулисной борьбе между членами руководства Гришин котировался некоторыми как вероятный претендент на “престол”. Поэтому в просьбе Андропова вмешаться в овощные дела столицы свою роль играло и желание показать неспособность московского руководителя справиться даже с проблемами городского масштаба.

            Проще всего было испортить репутацию Гришина, разоблачив московскую торговую мафию. Выбрали Юрия Соколова - директора “Елисеевского магазина”. Его взяли, за ним последовали другие аресты. КГБ плотно занялся московскими делами. Тогда впервые заговорили о коррупции в столице. Соколова в Москве хорошо знали. В эпоху тотального дефицита все сколько-нибудь известные люди старались с ним дружить – в надежде получить свою долю вожделенного дефицита. Московский секретарь, вернувшись из отпуска, узнал, что в ЦК КПСС занимаются проверкой связей торговых работников столицы с партийным аппаратом.

            Гришин возмутился вторжением в иерархию.

            - Партийная организация МГК КПСС не может нести ответственность за всех подонков, тем более недопустимы намеки на личные связи руководства города с Трегубовым, другими руководителями торговли.

            - Забеспокоился, - положив трубку, сказал Горбачев, - наверняка там не все чисто. Надо дело довести до конца.

            И Горбачев довел дело до конца. Сам Гришин считал, что все эти уголовные дела – подкоп под него.

            После завершения следствия о преступлениях в магазине “Гастроном № 1” вопрос о воровстве и взяточничестве в магазине и системе Главторга Мосгорисполкома был

обсужден на бюро МГК КПСС. “Несколько работников были исключены из КПСС,

другие (в том числе Трегубов) получили строгие партийные взыскания, сняты с

занимаемых постов. Н.П. Трегубов был освобожден от должности начальника Главторга,

 

136

 

ушел на пенсию, но стал работать в Минторге СССР”.

            Н.П. Трегубов руководил главным управлением торговли Мосгорисполкома с декабря 1967-го года по январь 1984-го года. Летом, когда Гришин находился в отпуске, Трегубова вызвали в комитет партийного контроля при ЦК КПСС. Его исключили из партии и тут же арестовали, обвинив во взяточничестве. Против Трегубова свидетельствовали его подчиненные. Но тщательный обыск на его квартире не увенчался успехом, никаких особых ценностей не нашли. На следствии и суде он отказался признать свою виновность.

            “Я знал Н.П. Трегубова, - вспоминал Гришин. – Работал он энергично, не считаясь со временем. Он, безусловно, виноват в том, что в московской торговле были факты воровства, обмана, взяточничества. Но у меня до сих пор остается сомнение в том, что он сам брал взятки”.

            Николай Петрович был известным в Москве человеком. Его арест изумил многих – даже всезнающих столичных журналистов. О том, что он брал взятки, они не подозревали. Знали, что не отказывался помочь нужным людям – то есть разрешал купить дефицитный товар, найти который в открытой продаже было невозможно. Но взамен ничего не просил. Тогда процветала не только система взяток, когда деньги или товар вручались за конкретную услугу, а главным образом бартер. Люди, сидящие “у кормушек”, обменивались, кто чем владел, и делились с сильными мира сего и просто с важными и полезными людьми.