* * *
Совершенно точно надежду возглавить страну после Черненко питал министр иностранных дел А.А. Громыко.
К сыну А.А. Громыко, Анатолию, обратился Е.М. Примаков, директор института востоковедения – когда Анатолий тоже руководил институтом Африки.
- Анатолий, дело приобретает серьезный оборот. Черненко долго не протянет. Нельзя допустить, чтобы ситуация развивалась сама по себе. Кто придет после Черненко?
Громыко-младший понял, что Примаков пришел к нему выяснить, намерен ли Громыко-старший бороться за пост Генерального секретаря. Потом в эти разговоры был вовлечен директор еще одного академического института А.Н. Яковлев, как близкий к Горбачеву человек.
Есть другая версия. В ней активной стороной выглядит сам А.А. Громыко. Он слишком долго просидел в кресле министра и рассчитывал на новое повышение. Из оставшихся в Политбюро ветеранов он, пожалуй, был самым крепким. Когда умер Суслов, именно Громыко хотел занять его место второго человека в партии. Считал, что рожден заниматься не одной лишь внешней политикой, и готов был расширять свои полномочия. Но Брежнев его в ином качестве не воспринимал. У Леонида Ильича были свои планы, и в опустевший кабинет Суслова перебрался Андропов.
После смерти Андропова, Черненко и Устинова Громыко считал себя наиболее достойным кандидатом на пост руководителя партии. Андрей Андреевич полагал, что не хуже других способен руководить страной. Он носил, не снимая, почетный значок “50 лет КПСС”, демонстрируя солидный партийный стаж. Но Андрей Андреевич не пользовался особой любовью коллег по Политбюро. Способность располагать к себе людей не входила в число его главных достоинств. Ходят слухи, что он все же пытался сговориться с председателем Совета министров Тихоновым, который очень не любил Горбачева и старался помешать его росту. Эти переговоры держались в секрете и успехом не увенчались. Взаимовыгодный союз не получился. Николай Александрович, видимо, не хотел видеть в кресле хозяина страны педантичного и нудноватого министра иностранных дел, считал, что в хозяйстве тот ничего не смыслит.
Тихонов в свою очередь пытался наладить контакт с председателем КГБ
В.М. Чебриковым. Убеждал его в недопустимости избрания Горбачева на пост Генерального секретаря. Чебрикову показалось, что Николай Александрович сам претендовал на это место. Но представитель КГБ давно переориентировался на Горбачева,
142
хотя тот еще не был генеральным и необязательно должен был им стать.
* * *
Громыко понял, что его надежды стать Генеральным секретарем иллюзорны. Тогда он решил подороже продать свой голос в Политбюро, когда будет решающее голосование. Андрей Андреевич исходил из того, что человек – сам кузнец своего счастья, ничего не пускать на самотек и до старости не позволять себе расслабиться.
Закулисные переговоры взялся вести его сын Анатолий. Он по-товарищески обратился к Примакову, а тот передал конфиденциальную информацию А.Н. Яковлеву. Младший Громыко говорил Яковлеву, что отец с уважением относиться к Горбачеву, сам он устал от министерства иностранных дел и мог поработать в Верховном Совете. Намек был понятен.
А Горбачев колебался. Не спешил с ответом. Почему он так долго не решался пойти на сделку с Громыко? Опасался, не ловушка ли это, провокация? Положение Горбачева в тот момент было настолько шатким, что казалось, оставшиеся в Политбюро старики и чувства самосохранения вот-вот выставят его из партийного руководства.
Горбачев спрашивал руководителя кремлевской медицины Чазова о состоянии здоровья Черненко.
- Сколько он еще может протянуть – месяц, два, полгода? Ты же понимаешь, что я должен знать ситуацию, чтобы знать, как действовать дальше.
Чазов не мог дать точного ответа. Горбачев нервничал: ему надо было заключить союз с кем-то из влиятельных членов Политбюро. Но для этого нужно было выбрать правильное время.
За несколько дней до смерти у Черненко развивалось сумеречное состояние. Стало ясно, что его дни сочтены. Чазов позвонил Горбачеву. Предупредил: трагическая развязка может наступить в любой момент. Для Горбачева и его окружения настало время действовать. Горбачев знал, что лишь немногие члены Политбюро готовы видеть его Генеральным секретарем. Вот тогда тайная дипломатия директоров 3-х академических институтов дала свои плоды. Горбачев передал через Яковлева – а тот дальше по цепочке - Евгений Примаков – Анатолий Громыко, что высоко ценит Андрея Андреевича и готов сотрудничать. Иначе говоря, Горбачев принял условия старшего Громыко. После этого они встретились.