Понятие «Суздальская земля» летописец мог использовать как в широком смысле (вся Северо-Восточная Русь), так и в узком (собственно Суздальское княжество). Учитывая тотальный характер первой рати, второе предположение кажется более вероятным. Суздальские князья Михаил и Василий Андреевичи — дети брата Александра Невского Андрея Суздальского — редко упоминаются в летописях. Братьев трудно причислить к союзникам их кузена Андрея Александровича Городецкого. И потому их владения могли стать целью для второй рати. И всё же главной целью как первой так и второй рати были разгром и изгнание Дмитрия Переяславского. Однако судьба русских князей решалась в Орде.
Хан Туда-Менгу, покровитель Андрея Городецкого, не смог довести разгром Дмитрия до конца. Власть бекляри-бека Ногая, покровителя Дмитрия, превосходила или по меньшей мере не уступала власти хана. Встревоженный наступлением Андрея Городецкого, Дмитрий Переяславский также отправился на поклон к степнякам. Однако вместо ставки Туда-Менгу, который благоволил Андрею, Дмитрий решил посетить ставку Ногая.
«Князь Дмитрий Александрович со дружиною своею иде в Орду ко царю Ногою» (15, 176). Заметим ценное уточнение, сделанное летописцем. Дмитрий пошёл в Орду «с дружиной». Очевидно, он предполагал заслужить милость Ногая участием в его военных предприятиях в Восточной Европе.
Пробыв у Ногая полгода или год — которые с точки зрения фактических сведений представляют как бы чёрную дыру в его биографии, — Дмитрий вернулся на Русь. Бекляри-бек Ногай добился от хана Туда-Менгу желательного для него решения «русского вопроса». Братьям велено было помириться, а ярлык на Владимир получил старший по возрасту Дмитрий Переяславский.
«Того же лета прииде из Орды князь великии Дмитреи Александрович и взя любовь и смирися съ братом своим съ князем Андреем» (22, 79).
Казалось, наступило время мира. Но огонь вражды тлел под пеплом примирения. Во имя прочности достигнутого мира (а может быть, и по каким-то другим соображениям) великий князь Дмитрий приказал схватить и убить боярина Андрея Городецкого Семена Тонглиевича, которого летописец называет «льстивым кромольником» и считает главным виновником вражды между князьями. В этой тёмной истории неясно всё, за исключением финала, который состоял в том, что русский боярин с татарским отчеством был убит в Костроме (на территории великого княжения Владимирского) двумя посланными великим князем Дмитрием боярами — Антоном и Феофаном (22, 79). Прежде чем убить Семена Тонглиевича, порученцы пытали его, желая выведать какие-то секретные сведения, а главное — узнать намерения князя Андрея. Но боярин хранил молчание, ссылаясь на долг верности своему князю.
Эта, по выражению С. М. Соловьёва, «гнусная расправа» только усилила ненависть Андрея к старшему брату (123, 230). И лишь боязнь рассердить всесильного Ногая заставляла его до поры до времени держать меч в ножнах.
В 1285 году Андрей не удержался от искушения нанести брату новый удар. Эта третья рать, по-видимому, носила характер «частного предприятия». Андрей привёл на Русь какого-то татарского «царевича», который прошёл огнём и мечом по владениям Дмитрия Переяславского. В летописных известиях об этом событии есть значительные расхождения. Вот версия Никоновской летописи:
«Того же лета (6793/1285) князь Андрей Александрович Городецкий приведе царевича изо Орды на старейшаго своего брата, великого князя Дмитреа Александровичя. Бывшим же татаром въ розгонех семо и тамо, князь велики же Дмитрей Александрович собрався со многою ратью и иде на них, и побеже царевич во Орду, а князь велики Дмитрей Александрович бояр Андреевых переима» (17, 166).
А вот версия Новгородской Четвёртой летописи:
«...А князь Андреи приведе царевича, и много зла сътворися крестьяном. Дмитрии же съчтався съ братьею, царевича прогна, а боляры Андреевы изнима» (11, 246).
Из сообщения можно понять, что Дмитрий призвал родного и двоюродного братьев — Даниила Московского и Михаила Тверского, чтобы общими силами прогнать ордынского «царевича». В таком случае это было первое боевое крещение Михаила Тверского, которому в 1285 году исполнилось 14 лет. Знаменательно, что будущий герой Бортеневской битвы начал свой ратный путь схваткой с татарами...
Военная сторона вопроса облегчалась тем, что приведённые Андреем татары рассыпались мелкими отрядами с целью грабежа. Вероятно, «царевич» происходил из родственников «царя» Туда-Менгу, что позволило Дмитрию, протеже Ногая, действовать достаточно смело. Конечно, он мечтал захватить не только Андреевых бояр, но и его самого. Однако Андрей уже имел немалый боевой опыт и был настороже.