— Вот эта, «Камаро», — сказал он, показывая пальцем мимо вереницы внедорожников. Слева от нас, ближе к съезду, стоял «Шевроле» классической модели.
Мама подхватила Лукаса с другой стороны, и вместе мы потащили его к машине.
— Нужно перевязать ему ногу, — сказала я. Мама замерла с рукой на ручке двери, глядя на мою фланелевую рубашку.
Не сказав ни слова, я сорвала ее с себя и швырнула маме:
— Держи. — Я сделала это почти без сожаления. Лукасу она сейчас была нужна гораздо больше, чем мне.
Я подняла его и посадила на капот пикапа, стоявшего рядом с «Камаро». Отступив в сторону, чтобы мама могла перевязать ногу, я увидела кровь, от которой ткань его серых штанов потемнела так, словно он забрел в них в бассейн.
— Не трудитесь! — прошипел Лукас. — Со мной и так через пару секунд разберутся.
В горле стоял ком, поэтому вместо ответа я покачала головой. Мгновение спустя мама закончила с перевязкой:
— Это остановит кровотечение, пока не подоспеет помощь.
Мама рванула на себя дверцу машины, а я неотрывно смотрела на искаженное от боли лицо Лукаса. Я не могла бросить его в таком состоянии.
— Мила, пора! — закричала мама.
— Постой, — прохрипел Лукас. С трудом сглотнув, он произнес: — Официально заявляю: по-моему, из тебя вышел отличный человек.
После чего его глаза подернулись пеленой боли.
Мое горло сжалось. Даже сейчас он думал обо мне. Я пожалела, что у нас совсем нет времени. Что я не успею поблагодарить Лукаса за всё. Моего тихого «извини» было слишком мало.
А потом я резко рубанула его по чувствительному месту на шее. Подхватив его за подмышки, когда он обмяк, я затолкнула его повыше на капот.
По крайней мере, я могла избавить его от боли на время, пока не прибудет помощь.
— Мила, скорей!
Бросив последний полный раскаяния взгляд на неподвижное тело Лукаса, я запрыгнула в машину и дала задний ход, выезжая со стоянки.
Я втопила педаль газа, и к непрекращающемуся визгу сирены добавился рев двигателя. Я заглянула в зеркало заднего вида, чтобы в последний раз посмотреть на Лукаса. Вместо этого я увидела, как зеленый «Шевроле», которым я забаррикадировала дверь, дрогнул и пополз в сторону.
Когда мы заходили в первый поворот, в дверях показалась Номер Три.
Глава тридцать седьмая
Один, два, три поворота, и мы наконец оказались у пропускного пункта, через который в свое время въехали на территорию комплекса. И как раз вовремя.
В отдалении за нами послышалось хлопанье дверей машин. Они приближались.
Где-то среди них была Номер Три.
Охранник с ружьем перегородил нам путь, целясь в лобовое стекло.
— Пригнись! — заорала я, огибая его слева по широкой дуге и вдавливая педаль газа. «Камаро» понесся прямо на опущенный шлагбаум, врезавшись в него с такой силой, что стекло треснуло. Стрелку сорвало со стойки. Раздался выстрел, но пуля только царапнула по металлу.
Удар о шлагбаум сотряс машину, но я не сбавляла скорость. Прорвавшись мимо поста охраны, я еще поднажала, и мы помчались вверх по дороге, наружу, к наземной парковке.
Через несколько поворотов в салон ворвался свежий ночной воздух. Мы были недалеко от Центра исполнительских искусств имени Джона Ф. Кеннеди.
Машину сильно тряхнуло, и нас с мамой подбросило на сиденьях. Чтобы удержаться, она вцепилась в спинку моего кресла, так что костяшки побелели. Мама наклонила голову, и я увидела, что ее губы беззвучно двигаются.
Мама? Молится?
Эта мысль грозила нанести серьезный ущерб моей уверенности в себе, так что я сосредоточилась на дороге. Дорога свернула влево, и я бросила взгляд в зеркало заднего вида. Пока погони не было, но я была уверена, что положение изменится буквально через несколько секунд. А я понятия не имела, куда мы едем. Но с этим разобраться было несложно, ведь мы уже были за пределами комплекса.
GPS.
Вспышка света, сопровождаемая тихим гудением.
GPS.
Ничего.
В голове зазвучали слова Лукаса:
«…Скоро все должно прийти в норму…»
Всё, кроме моего дурацкого навигатора… который именно сейчас был мне нужнее всего.
— Навигатор не работает… Есть идеи? — спросила я. Естественно, машина Лукаса просто обязана была оказаться антиквариатом на колесах, который выпустили задолго до появления подобных технологий.
В глаза бросилась длинная изогнутая трещина в лобовом стекле. Боже, Лукас меня убьет.