Железов похлопал в ладоши и показал на середину хореозала.
— Танцуем современный уличный танец. Смесь балета и всех танцев, что вообще существуют в мире! Арина, тебе придётся в этой программе попотеть, так как в либретто ты танцовщица, и тебе придётся именно танцевать. Работать руками и ногами. Использовать весь арсенал хореографической выучки, доступной тебе.
Железов включил магнитолу и поставил нужную музыку. Как раз ту великолепную, красивую мелодию, про которую они вчера говорили с главным тренером! «Мегаполис» от Бель Суоно! Фонограмма была уже готова!
Стартовая поза была обычная, такая же, как и в короткой программе. Ноги на ширине плеч, руки безвольно опущёны вдоль тела вниз. Как только раздались первые фортепианные аккорды, Железов словно ожил.
— Два раза пируэт на месте, потом пять шагов «па де бурре» влево! Правая рука и голова вверх! Бежим с шарами! — крикнул хореограф. — Еще два пируэта. Стоп! Пауза! Статичная позиция! Напряжение! Ожидание! Динамика! Отпускаем шары! Обе руки вверх, потом прижимаем их к груди, склоняем голову, потом лёгкость! Счастье! Свобода! Солнце! Аллонже обеими руками в стороны и вверх, выгиб корпуса вперёд, ииии… Начали разбег на стартовый каскад!
Хореограф вышел из стартовой позы, сделав два пируэта на месте, при этом его правая рука была поднята вверх, словно он держал что-то, так и порывающее взлететь в небо. Он смотрел вверх и улыбался, радуясь тому, что сейчас делает. Потом Железов сделал на носках пять быстрых мелких шагов влево, которые должны были в прокате означать бег на зубцах коньков. Тут же исполнил ещё два точно таких же пируэта, которыми вышел из стартовой позы. Правая рука всё время была поднята вверх. Следом хореограф словно выкинул что-то вверх, сделав отталкивающее от себя движение двумя руками. И в этой позиции замер, выгнувшись всем телом влево и вверх. Лицо его при этом улыбалось и было полно таким невообразимым счастьем, что Люда, повторявшая все движения за ним, была не уверена, что сможет показать точно так же.
— Делаешь каскад, после него опять пируэты, арабеск номер два, и после него заход на вращение! — крикнул Железов.
Как Железов и предупреждал, программа в хореографическом плане была сильно посложнее тех, к которым привыкла Люда в своём времени. В ней было много арабесков и езды на одной ноге, то на одной, то на другой, причём меняла ноги перепрыжками, что тоже было затратно. В программе было очень много пируэтов и сложных связок. Но главную суть Люда схватила достаточно быстро. В этом не было никакой сложности. Во второй части программы была ещё одна статичная позиция, в том месте, где после энергичного финального крещендо «Мегаполиса» начинается медленное разливистое «Одинокое сердце».
— Ноги на ширине плеч, руки в стороны, локтями вниз и ладонями и пальцами вверх! — скомандовал Железов. — Голова в наклоне вправо, взгляд вверх! День закончился, смотрим на луну и звёзды. Стоп! Пауза! Движение! Аллонже двумя руками, два пируэта и заходим на хореографическую дорожку, после неё прыжок, два вращения, и… финал!
Финал тоже получился со смыслом. После последнего вращения в заклоне последовала пробежка из пяти шагов «па де бурре» к центру арены, два пируэта и опять правая рука вверх, взгляд вверх, с радостным выражением лица. Девчонка опять поймала свои шары! Поздним вечером или даже ночью! На балконе! Как в какой-то сказке, шары носились над городом, но в конце концов вернулись к хозяйке, которая в пижаме стояла на балконе и смотрела на огни ночного мегаполиса. Девочка поймала шары правой рукой.
— Это есть очень жизнеутверждающий финал, — заявил Железов, закончив объяснения постановки. — История закольцевалась. И, возможно, эта городская история будет звучать вечно. Сказка! Каждый день девочка будет просыпаться с радостным лицом и идти танцевать с шарами. Отпускать их в небо, как свою мечту, а вечером ловить их обратно. Уже вместе с мечтой. Потому что мечты что, Смелова?
— Не знаю… — пожала плечами Сашка, с открытым ртом слушавшая излияния хореографа.