– У-у-у… – угрожающе рычит из-под дивана Фердинант.
Котейка готов защищать меня от всего внешнего мира, и это так славно!
– Так вот. Я предлагаю тебе сто тысяч. Долларов. Прямо сейчас. Согласна?
– На что? – непонимающе отступаю я.
– Забираешь деньги и сваливаешь от пацанов! Делаешь аборт, чтобы я твоих приблудышей в глаза не видел!
– Но… но это тоже ваши внуки! – не могу сдержаться я.
– У меня будут внуки от нормальной женщины, а не от церковной мыши, что беднее бомжа! Ну что, согласна?
– Нет, конечно! Хотите вы этого, или нет, Но Рома и Макс отцы моих детей! И они оба хотят быть со мной!
– Двести тысяч! – не сбить с толку Орлова-старшего.
Вот от кого Рома понабрался этой Ледяной харизмы.
– Нет.
– Послушай меня ты, тварь! – Орлов старший хватает меня за грудки и притягивает к себе. – У Ромы была мать проститутка! Впрочем, как и все бабы. Она сделала ему очень больно. Она разбила ему сердце. Больше ни одной твари я не позволю причинять боль моему сыну, слышишь?!
Так вот почему Рома такой отмороженный… он просто закрылся от людей, чтобы больше никогда не испытывать ту боль, что довелось пережить ему в раннем возрасте.
– Миллион долларов, и ты возвращаешься в свой Мухосранск! – продолжает меня искушать Александр Романович.
Миллион долларов! Вот это сумма! Вообще, такие деньги бывают ли на свете?
Для меня это огромная, несуразная цифра. Но еще более несуразнее будет, если я предам наши отношения и нашу любовь на троих за деньги.
– Нет. Ни за какую сумму. Пусть ваш сын сам скажет мне, что он не хочет быть со мной. Я же не предам и его и не брошу.
Орлов отталкивает меня от себя так, что я лечу на диван.
– По-хорошему, значит, не хочешь. Ну, хорошо, будет по-плохому! Раз хочешь, чтобы он тебе сказал это, он скажет!
Орлов-старший быстро покидает квартиру, но в дверях останавливается:
– Хочешь войны? Сама напросилась! Теперь ты об этом пожалеешь! Ни денег, ни мужчин, ни детей у тебя не будет!
Громко хлопает входная дверь, а я все еще стою, как пыльным мешком оглоушенная.
За что он так со мной? Что я им всем сделала? Разве я что-то просила от Макса или Ромы? Нет, никогда! Ни денег, ни путешествий, ни подарков! Ни повышения по службе, ни помощи моей маме-инвалиду.
И забеременела я ненамеренно, а по нашей тройной глупости. И детей оставила, не для того, чтобы обеспечить себе сытую безбедную жизнь, а потому что не могу избавиться от троих маленьких крошек. Почему в меня сейчас летят помои и вся эта гадость? Разве я одна во всем этом виновата?!
– Милаш, ты сама не своя, что случилось?
Парни кидаются ко мне сразу по возвращению домой.
– Ты бледная, Милаш, – целует меня Макс в висок и одновременно проверяет мою температуру.
– С детьми что-то? – гладит меня по щеке Рома. – Живот болит?
– Милаш! Ром, посмотри, она плачет… – Макс вопросительно переводит взгляд с меня на друга.
– Милаш, кто тебя обидел? Скажи, мы всех убьем! Закопаем под березой!
А я не знаю, сказать или нет. Мне страшно. И хочется помощи и поддержки. И я не хочу становиться причиной ссоры между Ромой и его отцом.
– Так. Мы это дело не оставим. Говори, Милана! Немедленно! – Рома, как более резкий и жесткий усаживает меня обратно на диван и садится рядом на пол, смотря в глаза неотрывно.
– Твой отец…
– Что мой отец?!
– Он приходил. Сюда.
– Вот старый вездесущий хрен! – искренне возмущается Роман. – И что ему надо?
– Чтобы я…
Снова срываюсь на плачь. У меня натуральная истерика. Я реву, как белуга.
– Прекрати, успокойся! – утешают меня мужчины.
Макс бежит за водой. Меня отпаивают и несут в джакузи. Рома быстро набирает ванную, добавляет пену с ароматом лаванды. Как по волшебству возникает красное коллекционное вино и три бокала. Мне наливают немного и протягивают прямо в воду.
– Мне нельзя, – всхлипываю я. – Я же беременна.
– Везде написано, что можно. Немного даже полезно!
– Пей, Милаш, – Рома нежен, как никогда. – Красное вино для крови полезно. И успокоишься заодно. Я примерно, представляю, чего хотел мой отец. Молодец, что сказала нам. Мы предпримем что-нибудь обязательно!
Я пью и чувствую такую разливающуюся по венам теплынь, что моментом расслабляюсь в теплой пене.
– Никому не удастся разлучить нас, – подтверждает Макс. – Ни детей, ни тебя в обиду не дадим!
Мужчины допивают бутылку до конца, я же смакую свой бокал все это время. Я уже почти спокойна и расслаблена. Я верю им. Они – сильные. Умные. Властные. Они помогут. Они не бросят. Ни оставят в трудную минуту. Уверенна в этом.