Анна”
Вот так мало и легко. Ещё раз взглянула на письмо. Внутри всё болело. Как так могло получится? Я знакома с ним всего ничего, а тут...
Вновь повернулась к мужчине, бесцельно смотрящему на меня. Нужно было уходить.
Пришлось пересилить себя и подойти к своему тюремщику. Целовать его не хотелось. Ела, не думая из кого я беру энергию. Слишком много брать не хотелось, боясь отдачи, потому как передо мной был чистокровный Анар. Но нужны силы – кровь.
Оглянулась. Пустой скана из под воды.
Для нас кровь не важна – энергетические вампиры могут прожить и не питаясь ею. Она в нашем рационе ниже человеческой пищи по питательности, но иногда, вот в таких случаях приходится пить и есть, что вошло в комнату.
Брезгливо выдвинула клыки и укусила. Полилась теплая струйка. Подставила стакан и наполнила его слегка – ровно столько, сколько нужно чтобы пройти через проход. Затем сделала несколько глотков и залечила раны.
Связав хозяина дома простыней, оглянулась напоследок. Запрограммированный отдать письмо Диме, стоял и смотрел на меня.
Не оглядываясь, выбежала в ночь. Моя скорость была высока, потому как не зная, когда придёт боль, я торопилась как могла. Пока я ела, считала воспоминания, где проход, и сейчас целенаправленно шла туда. Ощущение присутвия силы и энергии помогали мне оканчательно сооринтироваться в пространстве. Скорость была столь высока, что я словно тень пронеслась по широким ночным улицам.
Вот и охрана. Минута, и они словно столбы смотрят на меня бездумным взглядам. Боль в моём теле уже стала подкрадываться.
Спускалась вниз, сама не чувствуя себя. Вожделенная стена с рисунками. Только тут они в обратном порядке. Подбежала к ней и, макая в стакан палец, стала обводит пентаграмму и нужные знаки. Сама энергия этого места помогала мне.
А говорил не смогла пройти.
Я для этой стены была чужой. Она мне это чётко дала понять сейчас. Но особой враждебности не исходило, наоборот, она помогала мне. Прижавшись всем своим существом, вновь возвала к древней силе, которая откликнулась в тоже мгновение. Меня затрясло, вспышка, и я в пещере.
Когда зрение и сердцебиение восстановились, упала на каменный пол, давясь слезами. Только теперь меня слегка отпустило.
Но останавливаться было опасно, поэтому собралась с силами и полетела по лестнице наверх. Дима помнил как открыть дверь, а раз помнил он, то знала и я. В этом прелесть моего вида. Сколько дней я провела там? Надеюсь, машина заведется.
Открыла проход, и вновь бег на предельной скорости, но уже легче. Страх и ожидание, что поймают ушли. Главное – машина.
Я подлетела к ней и засмеялась.
“Получилось, у меня получилось!”
Облокотилась на капот и вгляделась в звёздное небо – рядом шумел лес.
Приложила руку к двери, раздался одиночный щелчок. Уже намного спокойнее села в машину.
Завела её тоже сама. Благо запасной ключ лежал в бардачке, а сумку с документами я оставила в машине под сидением. Зачем – сама не знаю. Наверное решила, что в лесу она мне не понадобится. Жаль, ключ остался в другом мире.
На дорогу выехала в полной тишине, даже радио не включала. Просто ехала вперёд.
В этом городе остаться хотя бы на пару дней не было сил, потому когда я подъехала к дому, решила зря время не терять и бросилась собирать вещи.
Скинула всё своё имущество в багажник, затем заехала отдать ключи хозяевам. Было уже светло.
Дорога до следующего города.
Когда я входила гостиницу, меня трясло от пережитого и от недосыпа.
С собой в номер забрала самое ценное. Этот вечер нужно провести где нибудь, где есть еда. Нормальная еда для меня.
Люди. Мне нужны люди.
Усталость взяла верх, и я уснула, как только голова коснулась подушки.
Вечером следующего дня проснулась уже в более спокойном состоянии. Сев на кровати, обхватила себя руками. Воспоминания нахлынули сразу.
Красивые разноцветные глаза, тепло губ, яркий вкус, тоска, обречённость. Не знаю, что больше всего меня тогда загнало вновь под одеяло.
Я лежала и выла, как раненый зверь. Ведь знала, что так будет. Поняла это ещё тогда, когда позволила ему меня подвести до дома. Как давно и одновременно недавно это случилось. Страшно вновь оказаться в этом изученном и таком обыденном для меня одиноком мире.
Одиночество и тоска. Сейчас я понимала его, как никто другой. Там, в той пещере, огороженной стеной от тех, кто так похож на него, он был один. Сейчас тут, под тёплым одеялом, я тоже была одна. Можно было бы вернутся к семье. Можно было согреваться их теплом, но этого мало. Этого стало так мало для меня.
Хандра. Меня накрыла очередная хандра.