Мы тронулись с места, я только начал было возвращаться мыслями к «Гуглу» и почтовому ящику, как Ростик неудачно пошутил:
— Ну вот, Саня, теперь мы палюбэ должны выиграть. Первые потери — лобовое стекло. Нам нужен приз.
В каждой шутке, как говорится, есть доля шутки.
— Конечно, — сказал я без особого энтузиазма.
Я глянул на Дашу, та снова мило улыбнулась, говоря глазами: «Мы еще не закончили, я просто выберу более подходящий момент и тогда сделаю тебя по полной программе». Ну, или что-то в этом роде.
Logged ПсихБедро немного побаливало, синяка, конечно, было не избежать, но кость, к счастью, осталась цела. Беда была в другом: ориентир, выпав на дорогу, разбился и теперь не работал.
У Психа это был не единственный ориентир. Несколько таких лежало у него в номере — подарки Следопытов, с которыми приходилось встречаться в других играх. Но ехать в гостиницу — это терять время. Первый этап легкий и проходится максимум за час. Не успеть.
Водитель «мерса» с транзитными номерами бегал вокруг и суетился, как хорек. Начали подходить люди, кто-то заговорил про свидетелей… Водила нервничал и сильно потел. Он не хотел свидетелей, он хотел договориться на месте.
Псих не собирался договариваться, равно как и дожидаться свидетелей. Он собрал в карман обломки ориентира, выслушал обещание водителя купить «новую трубку, гораздо круче», а затем ударил его два раза.
Первый, хлесткий, по лицу, был чем-то вроде оглушающе-отвлекающего. Второй пришелся в печень, и Псих вложил в него всю свою злость. Водила, согнувшись, привалился к капоту своей машины, а Псих достал из кармана складной нож и несколько раз ударил по переднему колесу.
Потом шагнул в расступившуюся толпу и растворился в ней под одобряющие крики пешеходов.
Маковск — это маленький городишко, можно сказать, пригород. До него то ли пятнадцать, то ли двадцать километров. Население не больше двадцати тысяч. Маковск называют поселком городского типа, он наполовину состоит из «хрущоб», а наполовину из частного сектора с ветхими покосившимися домиками. Здесь нет ни заводов, ни фабрик. Вообще непонятно, зачем он существует, если его даже не на всех картах отмечают. Во всяком случае, на карте России его нет, это сто процентов.
У Ростика в бардачке нашлась карта области. Старая, рваная, но тем не менее вполне себе полезная. На ней нашлась даже карта Маковска, вот только улицы Академической там не было и в помине. Пришлось обращаться за помощью к маковчанам.
Мы около часа колесили по городу, останавливая редких прохожих.
— Извините, вы не подскажете…
— Простите, вы не в курсе…
— А вы не знаете, где тут улица Академическая?
Наконец какая-то бабулька сообразила, что это новое название улицы Павлова. Она же объяснила, как туда проехать. Это оказалось недалеко: через несколько минут мы стояли перед нужным нам домом номер шесть и решали, кто пойдет внутрь.
Я считал, что поскольку я зарегистрирован один, то и идти должен один. Даша говорила, что идти надо всем вместе, потому что мы команда. Ростик был занят изучением трещин в лобовом стекле, а Жила по своей природе не любил никуда ходить, особенно без Ростика.
В итоге мы пошли вдвоем с Дашей. Я шел впереди, сразу обозначив себя старшим в двойке, и нес в руке коробку.
Зассанный подъезд старого пятиэтажного дома, адская планировка бывших коммунальных квартир, похожая на лабиринт минотавра… Квартира двадцать два оказалась на третьем этаже. Дверь была обита порванным в нескольких местах дерматином. Напротив нее было неуклюже намалевано число тринадцать.
Увидев его, Даша странно покачала головой.
— Что, в приметы веришь? — насмешливо спросил я. — Думаешь, что все это не к добру?
— Думаю, что у нас нет телефонных номеров, которые начинаются с единицы, — прозвучало в ответ.
Я, кстати, об этом и не подумал. У нас в городе действительно нет таких номеров. А в Маковске и подавно не должно быть. Наверное.
Тинь-динь, тинь-динь!
Даша жала на кнопку, одновременно прислушиваясь к собачьему тявканью за дверью. Щелкнул замок, и чрево квартиры отрыгнуло на лестничную площадку небритого тщедушного мужичка в семейных трусах и рваной майке. Типичный алкот с взлохмаченными волосами и пренеприятным перегаром.
— Чё надо? — спросил он у нас.
Мы с Дашей переглянулись.
— Игра «Матрица», — сказал я, показывая пьянице Стек.
Пьяница посмотрел на коробку, потом на нас. Икнул, перекрестил рот и спросил: