Началась конкретная работа по налаживанию международных контактов Чеченского государства. За сравнительно короткое время Джохар посетил с официальными визитами Кувейт, Турцию, Кипр, Прибалтику, США. Чеченская Республика начала потихоньку расцветать благодаря торговле, челночные чартерные рейсы делали свое дело. На грозненском рынке можно было купить все, что душе угодно, и по ценам гораздо ниже, чем в окружающих республику регионах. Тот, кто начал с двух тысяч долларов США и тяжелых сумок, через год имел в свободном обороте уже сто тысяч и продавал товары оптом, целыми машинами на специально отведенном для этой цели Петропавловском рынке. В республику потянулись челноки из Дагестана, Ставрополя, Ингушетии и других соседних регионов России. Не зря еще Петр Первый говорил: «Государство богатеет торговлей». В Грозненском аэропорту стали садиться на дозаправку дешевым и качественным керосином лайнеры из России и других стран СНГ. Документальные, короткометражные фильмы, заснятые в странах, где побывали представители чеченского народа, как встречали наши делегации во главе с Джохаром, транслировались по местному телевидению, наполняя гордостью сердца жителей республики. После очередного такого визита личная охрана Джохара еще несколько дней пребывала в эйфории, мечтательно глядя куда-то за облака.
В Москве начали возмущаться тем, что президент непризнанной ею республики летает на своем самолете, как президент суверенной страны, куда хочет. В ответ на протесты Джохар ответил кратко: «Небо не может принадлежать одной России».
Однажды самолет Джохара взял курс на Ирак. Только взлетели, как получили приказ командования российского ПВО немедленно идти на посадку. Командир корабля забеспокоился: «Угрожают поднять в воздух перехватчиков. Могут сбить, если не выполним приказ…» Реакция Джохара была совершенно невозмутимой: «В Грозном есть российские самолеты?» Запросили по рации, получили ответ: «Есть два самолета». «Передайте военным мое предупреждение: если они заставят нас сесть или собьют, эти два самолета будут взорваны, а вся ответственность за происшедшее полностью ляжет на них». Больше таких приказов не поступало.
В сентябре 1992 года Джохар и Рамзан Алиев, постоянно сопровождающий его, прилетели в Анкару. По вине Министерства иностранных дел Турции встречающие опоздали на 15 минут. Джохар побледнел, это оскорбление было нанесено не ему, а чеченскому народу. Он сидел и ждал, не выходя из самолета, потом принял решение улететь, сам сел за штурвал. Но разрешения на вылет не давали. После очередного отказа предоставить вылет Джохар запустил двигатели, и самолет начал движение. В это время приехали встречающие, в том числе и заместитель премьер-министра Турции, и начали уговаривать не улетать. Самолет двигался прямо на здание \/iР. Напуганные службы дали «добро» на взлет, и самолет улетел на Северо-Кипрскую Турецкую Республику. Там чеченскую делегацию встречали с цветами ичеченским знаменем. Сулейман Демирель позвонил Джохару и попросил прилететь в Анкару на обратном пути. После этого его встречали уже так, как положено встречать президента суверенного государства. Он умел заставить уважать себя и республику. Зато обратно в Грозный Джохар прилетел в битком набитом мешками самолете. Узнав, что чеченские женщины застряли с грузом товаров в аэропорту, он приказал им помочь и загрузил свой самолет их товаром.
За рубежом у Джохара появилось много друзей. Но с особенным уважением и любовью он относился к Алпарслану Тюркешу, председателю партии Национального движения Турции, который около 40 лет оставался бессменным лидером всемирного движения «Бозкуртов» — «серых волков». Тюркеш выглядел отлично, был полон сил и энергии даже в 70 лет. Взаимная дружба длилась до самой смерти Тюркеша. Джохар летал не только за рубеж, но и в бывшие союзные республики для развития дружеских отношений. На центральной площади столицы Кыргызстана в юрте его приняла старая женщина в национальном платье, символ киргизской земли — Мать киргизского народа. На прощание киргизские друзья подарили Джохару белого коня лучшей кипчакской породы. Но в самолете не перевезти коня, поэтому его оставили в Киргизии. До сих пор белый скакун ждет своего хозяина.