В укрытие заезжать не стали, а сразу направились к нужном мосту. Остановив машину, Миллстоун вышел на улицу и закурил. Долли последовала за ним. Пройдя несколько шагов, они остановились около воды.
– А если она не придёт? – спросила Джона напарница.
– Это будет очень плохо. Боюсь, что тогда нашим единственным выходом действительно будет просто уйти.
– Этот ящик так важен?
– Да. У меня уже нет в этом сомнений. Попади он не в те руки, всё будет плохо. Правда, мы ещё не знаем, какие именно руки здесь не те.
– Кажется, идёт.
На фоне мрачного освещения Айдена красивая фигура Маллины источала не только притягательность, но ещё что-то зловещее. Не нужно было быть охотником с намётанным глазом, чтобы сказать, что она не человек, но оторваться всё равно было нельзя. Как и тогда, она была одета в облегающий чёрный костюм и куртку. Волосы её были распущены и мягко развевались от лёгкого ветра, дувшего со стороны реки.
– Всё прошло без покушений? – спросил Джон.
– Да, – улыбнулась она, – крысы забились в норки. Ждут грозу.
Она злорадно улыбнулась и выдохнула. Глаза её пылали. Или это ночь так действовала на восприятие, или чары с наступлением темноты усиливались, или в свете каких-то событий её настроение сильно улучшилось.
– А она близко? – спросил Джон.
– Ты даже не представляешь, насколько, – она громко вдохнула и выдохнула, – воздух пахнет сладко.
– Объяснишь?
– Мы едем или нет? Если ты хотел поговорить, дорогой, то зачем было тянуть меня сюда?
– Тогда едем.
– Не против, если я сяду рядом с ним? – Маллина игриво посмотрела на Долли, а та только усмехнулась в ответ, – знала, что ты не будешь против. Спасибо.
Джон сел за руль, завёл мотор и с ожиданием посмотрел на гримма.
– Прямо, – она указала своим тонким пальцем вперёд, – пока не увидишь большую башню с часами.
Миллстоун ничего не ответил – только тронулся с места.
Улица, как назло, была тёмной. Эту темноту рассеивал, и то недалеко, свет фар фургона. О том, чтобы увидеть нужную башню издалека, не могло быть и речи. Шины постукивали по камням мостовой, и это был единственный звук кроме монотонной работы мотора. Когда Маллина села к ним, в кабине, казалось, стало необычайно тихо, а может быть, и не казалось, и она подавляла даже звуки.
– Что будет там, в башне? – спросил Миллстоун.
– То, чего ты так хотел, – ехидно улыбнулась она, а Джону стало немного страшно, – ты поговоришь с ними по-другому. Так, как это можем делать мы.
– Ну а если что-то случится?
– Просто будь собой, милый, – она блеснула глазами, намеренно вселяя в Джона дополнительную уверенность.
– Хорошо.
Башня была единственным освещённым зданием на этой улице. Рядом горело два фонаря. Ещё один подсвечивал циферблат часов, стрелки на котором перешли за десять.
– Сверни в переулок и остановись там, – сказала Маллина.
Джон выполнил указание и остановил машину. Он не видел входа в башню на той улице, по которой они ехали, значит, он был где-то в одном из этих тёмных закоулков, представлявших собой подлинное лицо мрачного и тяжёлого Айдена.
– Она должна остаться здесь, – сказала гримм, посмотрев на Джона.
– Чёрта с два, – сказала Долли.
– Почему? – спросил Джон, – это одно из условий?
– Нет. Просто пожелание. В первую очередь, для её здоровья. Если оно, конечно, ей дорого.
– Не твоё дело, – злобно сказала Долли.
– Хорошо.
Джон повернулся к салону и, перебросив руку через спинку сиденья, положил её на кисть Долли, крепко сжимавшую пистолет.
– Так будет правильнее, – сказал он, как будто бы уже чувствовал неладное, а может быть, ему просто не хотелось слишком сильно тянуть её за собой.
– А если они на тебя нападут?
– Ты знаешь, что делать.
– И не забудь груз, – сказала Маллина, выходя из машины.
– Я выберусь, – тихо сказал он, открывая свой рюкзак.
– Почему ты слушаешь её, а не меня? – спросила она.
Он тяжело выдохнул.
– Мы не задержимся здесь ни секундой дольше, чем нам понадобится, а сейчас, пожалуйста, дай мне всё это завершить.
– Завершай, – в её ответе ему слышалась обида, но по сравнению с тем, что Долли могла пострадать в этой башне, это была ерунда.
Одной рукой крепко сжимая контейнер, а второй пистолет, он направился вперёд, ориентируясь на небольшие огоньки впереди – глаза Маллины.
– Ты готов вершить историю? – спросила она, дыша нарочито сладко.
– Показывай, куда идти, – скупо сказал Джон.
– Я надеюсь, ты оценишь то, что я сделаю для тебя.