По воскресеньям вся семья отправлялась на маленькую загородную дачу. Полетту привозили на такси, но дальше дачного сада она все равно никуда не могла пойти.
«Если бы я был богачом, — размышлял Мило, — я бы купил ей мотоцикл с коляской. В коляске никто бы и не заметил, что она калека, и я бы возил ее куда заблагорассудится».
Однажды, неся корректурные оттиски заказчику, Мило заглянул к продавцу велосипедов и увидел среди сдаваемых напрокат машин весьма своеобразный велосипед с люлькой, причем люлька искусно была заменена плетеным креслом. Долго он рассматривал эту странную машину, сделанную как бы нарочно для Полетты. Потом с бьющимся сердцем осведомился у торговца о цене и узнал, что «трехколесный гуляка» — так его окрестил владелец — продается за четыреста франков, а напрокат — пять франков в час. Мило попросил разрешения опробовать велосипед. Седло для него было немножко высоковато, но его можно было опустить. Он почувствовал, что «гуляка» намного легче на ходу и лучше управляется, чем трехколесный велосипед мясника, на котором ему однажды довелось прокатиться.
— Завтра я возьму его напрокат на два часа: с пяти до семи, — сказал он торговцу. — Вы не забудете? Может, расплатиться сейчас?
— Сейчас не надо, а то вдруг найдется покупатель. Конечно, это маловероятно, но, в конце концов, ничего не знаешь заранее!
В тот же вечер Мило зашел к Пьеру и поведал ему о своем открытии: завтра, в среду, они поедут на прогулку вместе с Полеттой, а уроки Пьер сделает в четверг утром. «Гуляку» вести они будут поочередно.
— За прокат расплачусь сам, — заявил Мило.
— Давай пополам, — предложил Пьер, — один час ты, другой — я.
На следующий день за завтраком Мило с таинственным видом объявил, что приготовил для Полетты приятную неожиданность, и попросил ее не ходить в сад или, во всяком случае, быть дома в пять часов.
Девочка, сгорая от любопытства, набросилась на Мило с вопросами и попыталась проникнуть в тайну.
— До пяти часов ты ничего не узнаешь, — твердо ответил Мило.
Только один мосье Бланше был в курсе дела, ибо Мило не хотел везти Полетту без разрешения отца.
Мосье Бланше тронула забота мальчика, и он сам заинтересовался этой находкой. Из осторожности он решил сопровождать детей во время прогулки, благо его велосипед оказался свободным.
В начале шестого Мило вместе с Пьером лихо подкатил к дому и побежал за Полеттой, а супруги Бланше, стоя у двери конторы, любовались удобным маленьким плетеным креслом.
— Мадемуазель Полетта, потрудитесь надеть шляпку и спуститься вниз, дабы совершить прогулку на велосипеде вместе с нами! Экипаж ждет вас!
Озадаченная Полетта взглянула в окно и вне себя от радости запрыгала:
— Селина, идите сюда! Вот так неожиданность! Дайте мне скорее шляпку!
Прогулка была просто удивительной!
Раньше, когда Полетта под руку с Селиной с трудом ковыляла в сад, опираясь на палку с резиновым наконечником, во взглядах проходивших мимо детей так и угадывалось: «Бедная девочка!» А сейчас она видела, с какой завистью смотрели на нее дети. «Вот счастливая!» — наверно, думали они.
Впервые в жизни она не чувствовала оскорбительного сострадания, объектом которого была до сих пор. Поэтому-то она и испытывала теперь ощущение какого-то странного радостного опьянения. Она улыбалась всем попадавшимся на пути детям, и ей хотелось усадить в это удивительное кресло даже тех, у которых были стройные, проворные ноги!
Мило, Пьер и мосье Бланше по очереди вели «гуляку». Они проехались по красивой дороге, которая вилась по правому берегу Сены, а потом, выпив лимонада в павильончике у реки, вернулись обратно через лес Румар. Мосье Бланше хотел сам расплатиться за прокат, но оба мальчика воспротивились: это ведь была их находка!
— Ну хорошо, — согласился печатник, — не буду вас огорчать — это ведь ваш подарок Полетте, но зато я куплю пирог к обеду и Пьер отобедает вместе с нами.
В этот вечер сердца у всех так и бились от радости, глядя на сияющую Полетту.
Когда Мило уже собрался подняться в свою комнату, мадам Бланше вдруг обвила его голову руками, ласково посмотрела на него и поцеловала.