— Помню, помню, — заулыбалась сестра, оглядывая скошенный луг. — Днем в салки играли, а по вечерам в горелки, в ручейки, в столбы. Ой, как давно это было! Вспомнишь, все как во сне. Десять лет прошло. Целых десять лет! Эпоха…
Вечером за столом Лариса сказала родителям, что приехала за сестрой. Солистка вокально-инструментального ансамбля «Васильки» готовится стать матерью, а замены ей пока нет. Кандидаты на ее место, конечно, имеются. Но все-таки есть возможность устроить Свету в ансамбль.
На другой день, когда мать ушла куда-то по делам, а отец отправился на коровник, Лариса взяла со стены гитару, которую она подарила сестре год назад, и сказала:
— Давай-ка посмотрим, как чувствует себя твой голосок. Ты все делала, что я тебе говорила? Не ленилась?
— Конечно, все! С чего начнем?
— Давай сначала что-нибудь подвижное!
Светлана вышла на середину комнаты и, прислушавшись к гитаре, подхватила мелодию.
— Раскованней, раскованней двигайся! Не жмись… Играй! Играй! — подсказывала Лариса поющей сестре. — Вот так! Вот так!..
Света кончила петь и, раскрасневшись, взглянула на сестру, ожидая оценки.
— Ничего, — одобрительно сказала та, — только свободнее надо чувствовать себя… Но это со временем придет. Теперь романс!
— «Это было давно». Старинный романс, — театрально объявила Светлана.
— Давно так давно, — согласилась сестра и тронула струны.
Это было давно. Я не помню, когда это было…
Пронеслись, как виденья, и канули в вечность года.
Утомленное сердце о прошлом давно позабыло…
Это было давно. Я не помню, когда это было.
Может быть, никогда!
— Больше грусти, грусти! Ты же вспоминаешь о самом светлом, что было в твоей жизни, и знаешь, что это больше не повторится… А в общем, этот романс не твой! — Лариса хотела прервать песню, но потом решила: пусть допоет.
— Голосок у тебя есть, но работы, работы над ним… Не знаю, выдержишь ли?
— Выдержу! Выдержу! — убежденно закричала Cветaи увидела в окно Костю. — Костя идет! — радостно воскликнула она. — Я тебя сейчас с ним познакомлю. Хочешь?
Светлана представила себе, как оценит сестра Костю. Высокий — это ей должно понравиться, лицо только простоватое, слишком добродушное, а одежда совсем не фонтан: сорочка не приталена, брюки расклешенные…
— Это ты о нем рассказывала? — спросила Лариса.
— Да-да! Это мой друг на всю жизнь! — слишком поспешно проговорила Светлана, словно предупреждая, чтобы сестра была к нему снисходительна.
— Ой, прямо на всю жизнь, — усмехнулась Лариса, взглянув в окно наKocтю. Оннеторопливо поднимался на крыльцо.
— Не смейся, не смейся! На всю жизнь!
— Он шофером работает?
— Нет, плотником. Но это врем…
— Хорошо хоть не шофер, — перебила Лариса. — У тебя, милочка, таких гвоздодеров будет ой-ой-ой!
— Он в институт поступать будет, — обиделась за Костю Светлана. — Я ведь тоже пока колхозница.
Лариса жила в двухкомнатной квартире, которую ей оставил второй муж, директор небольшого заводика. Разошлась с ним Лариса мирно. При случайных встречах на улице они разговаривали дружески, интересовались жизнью друг друга. Светлану вначале это возмущало:
— Раз он тебе не по душе, чего же тогда с ним болтаешь?
— Глупеныш ты, милочка, — смеялась Лариса. — Может, мне весь мир не по душе, так что ж, я всегда должна коброй смотреть? Ты даешь!
Лариса в первый же день повела сестру к знакомому парикмахеру, лучшему парикмахеру города, как сказала она, потом к своей портнихе. Позвонила знакомым в универмаг, и через неделю Света едва узнавала себя, стоя перед зеркалом.
— Ой, это же уйма денег! Уйма денег! — восхищалась она.
— Гвоздодер твой на зарплатку никогда тебя так не оденет, — говорила Лариса, осматривая сестру. — Станешь знаменитой — расплатишься! — шутила она.
Светлана все дни в городе жила предвкушением счастья, предвкушением настоящей жизни. По утрам она бегала по магазинам, готовила обед, читала, обошла все кинотеатры Тамбова. Все она делала с удовольствием, думая, что теперешняя ее жизнь — пролог к настоящей, котораявот-вотдолжна начаться. И все же иногда, просыпаясь, она думала с тревогой: «Пропаду! Непременно пропаду!»
Каждый день Света пела и танцевала перед зеркалом, готовясь к встрече с ансамблем.
— Ну, когда же будет решаться со мной? Когда? — нетерпеливо спрашивала она у сестры.
— Ты работай больше, работай! Чем дальше оттягивается, тем лучше для тебя. Терпи!
— Ларис, скажи, только честно, у меня есть талант?
— Ишь, чего захотела! — засмеялась сестра.
— Я серьезно! Ты давно уже выступаешь, должна разбираться…