— Мгм, а теперь позвольте мне откланяться, мисс, — обозначив наклон головы ступаю за ограждающую черту, — учите домашнее задание. Надеюсь до следующего занятия не забудете элементарное.
Вопреки занятости, из аппарационной воронки выхожу на окраине какого-то провинциального городишки, в не самом благополучном его районе. Нет настроения толкаться на Косой, когда погода столь прекрасна.
Затемненные переулки успокаивают, бездумно слоняясь по улицам я разглядываю мокрый от дождя асфальт, и пустоту сердца заполняет гармония. Осенний ветер толкает в спину, тучи кажутся свинцовыми, за ними не видно неба… всё вокруг серое, но не как на старой плёнке, а словно я вдруг перекинулся в волка. И лишь листья клёна палитрой рассыпались по обочинам. Игры природы будоражат, как никогда чувствуется волшебство, эссенцией распылённое в воздухе. От нереальности, сказочности настоящего, захватывает дух.
Знаю, окружающее пространство не меняется, сдвиги происходят в моём сознании. Никак не найду в себе сил взять внезапно нахлынувшие эмоции под контроль.
Это началось недавно, бывает нечасто… меня охватывает какое-либо чувство, не отпуская неделями… И благо, если ловишь волну азарта, эйфории победы, довольства или веселья, но часто бывало — задыхался негативом, хотя ненависти не испытывал уже около года. Гнев и раздражение никуда не делись. Хуже только сжирающая изнутри тоска, она заставляет смотреть на палочку, как на выход из положения. В подобные моменты понимаешь, что чертовски устал.
Я схожу с ума.
Мордред! Впервые не представляю что делать… наверное всё же придётся просить помощи у наставников, сам не справлюсь с этим. Только надеюсь, резерва моей адекватности хватит ещё на несколько лет, потому что бросать всё сейчас, исчезнув, нельзя. Партию заклюют, снова откинут на задний план… И это не альтруизм, я банально не готов пускать мантикоре под хвост свои труды.
Может, в перерывах, навестить Мастера Энрико?.. Доктор Морселли должен знать как залечить симптомы, а уже освободясь от обязанностей поищу специалиста среди учителей.
— Тц, хотя бы регулярно спрашивает о самочувствии, — неопределённо бормочу под нос, решаясь на визит к милашке Эйлин, — подкупает, что они заметили неладное… естественно, Абри не мог не заметить, особенно после того, как меня заело на той странной нежности… Он чуть со стыда не помер, переживая мой негаданный приступ слепого обожания. — продолжал бухтеть я, рассчитывая координаты до небезызвестной детской площадки.
Глава 18 (часть 2)
Лужайка перед небольшим уютненьким коттеджем из красного кирпича встретила меня весёлым хохотом и бликами солнца на зеленеющем газоне. У раскидистой яблони на поистине огромном, клетчатом, пледе копошились двое непосед.
— Кхм-кхм-кхм, здравствуй Эйлин, прекрасно выглядишь!.. — встрепенувшись, из кучи разноцветных листьев выбирается, счастливая до неприличия, хрупкая брюнетка, поднимая на руки хихикающего малыша, лет двух.
— Мистер Реддл, вы наконец здесь! Рада видеть, давненько к нам не заглядывали, Сев соскучился!.. — да, она для меня также сущий ребёнок, особенно после выходки с татуировками.
Ооо, это произошло около полугода назад… и, надо сказать, произвело впечатление. Признаюсь, у меня ещё не случалось такого, что б было прям совсем нечего сказать. По крайней мере, я не нашёл цензурных выражений, для характеристики Леди, набившей цветные «рукава» от ключиц до запястий… И пускай бы это были защитные рунные цепочки или боевые обереги, хоть цитаты из библии — так нет же!!!
Оценил художественную ценность молча.
Конечно другие её забавы, типа увлечения брючными костюмами, роком, экстремальным пирсингом (слава Мерлину, талисманы не срезонировали), верховой ездой и борьбой, не являлись менее безобидными… но именно, распустившиеся на светлой коже, белые пионы добили меня окончательно. И не сведёшь ведь, малеваликрасотенькраской, с магической составляющей.
Наверное это и называется собрать всех чертей в омуте — жуть. Вот что бывает, когда не даёшь подростку свободы… Период бунтарства затягивается на неопределённый срок.
Лишь бы перебесилась поскорее.
— Миледи, снова формальный тон? Я ведь не старик, — усаживаю на плечи что-то оживлённо лепечащего мальчишку, — и ненамного старше.
— Прости Марволо, — мягко улыбнувшись она поправляет воротник моего пальто, — просто я очень благодарна тебе, вот и сбиваюсь… Смиритесь, меня таким образом воспитывали.