— Книжку пришёл забрать, чёрную. — друг резко вскидывается.
— Больше не доверяешь?!
Кусок моей ауры бесцеремонно вытащили из ящика стола, предварительно оцарапав руку о ручку, и швырнули. Ровно летит, почти как чернильница, только на этот раз я решил не уклониться от снаряда.
Прячу дневник во внутренний карман пиджака.
Да, кстати… Почему в столе-то?! Мог и в сейф засунуть, безалаберный, глупый, самонадеянный…шшшшш!!!
— Что за выпады Абри? Какого дьявола ты истеришь, словно девка на новолуние?! — взбешённо вскакиваю с насиженного места. — Прекращай это! Приходи в себя, займись сыном и делами Рода. Ты мне нужен, сейчас, как никогда. Адекватный и полный сил.
Смотрит так, как будто я в чём-то виноват. Придурок инфантильный. Ладно, закроем тему небрежности к потенциально опасным артефактом… Начнём с другого бока, иначе до конца жизни не отделаюсь от этих оскорблённых взоров.
— Я доверяю тебе, идиот! Ты и Вэл — самые близкие мне люди. Никто не знает меня лучше вас!
— Почему тогда…? — менее обиженно шепнул блондин, аккуратно скосив на меня глаза.
— Рррр… Ты!.. Тьфу! Мне эта вещь нужна для проекта, понял?!
— Прости. — вдруг хихикнул Малфой. — Я… Знаешь я поладил с Люциусом. Столько нового о нём узнал за каких-то пару дней. Спасибо. И…мне стыдно за… За то… то… поведение.
— Справишься. — произношу уверенно, не задумываясь.
— Не могу спокойно пройти по коридорам собственного дома. Взгляд отца, не интересовавший меня раньше, начал прожигать насквозь. — друг спрятал скривившиеся в отчаянии лицо в ладонях.
— Всё пройдёт. — пара шагов и я опускаю руку на плечо блондина, крепко сжав.
— Думаешь, ещё возможно заставить сына забыть?.. Вытеснить плохие воспоминания?
— Попытайся. В этом мире возможно всё, никто не запрещает тебе попробовать. — вновь отошёл я.
Сервант с дорогим алкоголем теперь занимал книжный шкаф. Вдоль стен расположились несколько стеллажей с документацией.
Успокоившись Абраксас шумно выдохнул. И завёл разговор о работе.
Покопавшись несколько часов кряду, мы обсудили все спорные моменты финансового типа, счета организации.
Я с шоком узнал что сейф, открытый в складчину благодаря моим выкладкам и махинациях на бирже, до сих пор существует. И даже более того — он превратился в общак! Запасы на случай апокалипсиса… Умно. Тц, нюхлеры. Дурной пример заразителен, и моя детская мания заиметь свои кровные укоренилась в незащищённых умах однокурсников.
Посмеявшись мы составили детальный план «постройки с нуля» бизнеса в обычном мире (час объяснял упёртому барану, чтонеразумноиспользовать магию на партнёрах и конкурентах).
Перед тем как отправиться к себе я взял на себя ответственность напоить товарища. Говорили мы долго.
Абри, кажется, вывернул душу наизнанку, рассказывая мне о своих переживаниях.
Страшно любить, я понимаю.
Но он наконец понял что ему необходимо жить. У него растёт сын… И его надо выучить, поставить на ноги, женить. Когда блондин дошёл до мысли: «Неплохо бы и внуков поняньчить» или «Породнимся с тобой! Нужен брачный контракт, к примеру, на твою правнучку и моего правнука!»… Я понял что с него хватит. И уложил спать прямо в кабинете, на ту самую, измазанную чернилами софу. Пусть проспится.
Уходил из Малфой-менора в странном расположении духа. С одной стороны, я доволен собой. С другой… Мне ничего не хотелось. Совсем.
Вечером с площади Гриммо двенадцать прилетела сова с благодарностями. Я ответил что-то на автомате, не особо переживая. Все реакции затормозились.
Меня неизвестно почему задела ситуация друга, в груди кольнуло сильнее чем предполагалось. Это скверно. Я таким не был и не хочу испытывать подобное впредь. К чёрту чувства! Они бесполезны. Переживать за других чересчур хлопотно, неэффективно как по мне.
Я отринул мерзкую спячку только спустя пару дней медленного окукливания.
Сидя в мастерской над тазикообразным омутом памяти увлечённо «редактировал» отрывок из какого-то военного фильмадругого времени. И ощутил что меня полностью отпустило.
Прям от сердца отлегло.
Потому, я с возросшей страстью и новыми силами принялся кромсать то, что в принципе невозможно сломать. Ну… Правила же не для меня писались. Вот всё сошлось, как звёзды на параде.
Заготовка под артефакт из крестража была готова за шесть с половиной часов. Даже без хвастовства… Она вышла на славу.
С картинами памяти работа тоньше и много дольше.
Обычно, поддельные воспоминания профи легко отличают от оригинала по одному признаку — нечёткость. Ощущение нереальности в таком случае преследует от начала и до конца просмотра.