Брэнди вмешалась в разговор:
— Но мы уже заказали сэндвичи…
— В таком случае, я думаю, мы пожертвуем сэндвичами доктора Лангдона в вашу пользу, мисс…? — Лиз выдавила из себя вежливую улыбку. Несмотря на то, что ей ужасно хотелось послать Брэнди ко всем чертям, она взяла самый любезный тон по отношению к ней, зная, что таким образом достигнет гораздо большего. Джон ненавидел, когда женщины цапались, как кошки, и если он действительно смотрел на блондинку как на заблудшее чадо, он стал бы защищать ее самым решительным образом.
— Роум, Брэнди Роум, — пришел на помощь Джон. — Она стажируется у нас вот уже несколько недель. Брэнди, это моя супруга, Лиз.
Лиз вежливо кивнула головой.
— Миссис Лангдон? — Брэнди подчеркнула голосом принадлежность Лиз к старшему поколению. Но не это обозлило Лиз, а демонстративное нежелание Брэнди оставить ее наедине с Джоном.
— Идем, Джон. У нас в запасе целый час и пятнадцать минут, — настойчиво сказала Лиз.
— Но… — Брэнди, по-видимому, решила еще раз напомнить о сэндвичах, но Джон не обратил на нее внимания. Он ловко сбросил белый халат и схватил свою коричневую шерстяную куртку.
— Это самое приятное предложение из всех, какие я получил сегодня. — Его красивое лицо расплылось в улыбке. — Мне, правда, остается только надеяться, что ты побогаче меня, потому, что у меня с собой ровно тридцать два цента.
— У меня нет ни гроша, но я взяла одну из твоих кредитных карточек, — произнесла Лиз, усмехнувшись.
— Ты, как всегда, неподражаема. — Джон взял Лиз под руку, и они вышли из приемной.
— До свидания, Брэнди. Было приятно познакомиться. — Лиз любезно улыбнулась в лицо девушке, на котором застыла гримаса разочарования. Она почти жалела ее. Растерянность Брэнди казалась ей даже трогательной.
— Я поведу, — предложила Лиз, когда они подходили к служебной стоянке, где их поджидала коричневая с откидным верхом машина, — а ты сядь сзади и расслабься, пока мы не приедем.
— Расслабиться? Когда ты за рулем? — запротестовал он, выходя на пешеходную дорожку.
— Ах ты, женоненавистник! Прекрасно знаешь, что я еще ни разу не попала в аварию.
— Вот это меня и беспокоит. — Он откинулся на переднем сиденье, закрыл глаза и потер переносицу своими тонкими пальцами.
Лиз скользнула за руль и повернулась к нему. Она видела, как он утомлен, и волна нежности охватила ее.
— Устал?
— Не знаю, как сказать… — выдохнул Джон, — по-хорошему устал. Помнишь вызов вчера ночью? Это был не синдром Рейе, ребенок теперь уже вполне здоров, и, надеюсь, сегодня я ужинаю дома. Я развалюсь в кресле, положу ноги на пуф и буду смотреть футбол.
— Конечно, папочка. — Лиз потонула в его неподвижном теле, обхватила его за плечи, и, когда грудь ее коснулась его стальной груди, ею вдруг овладело страстное желание. Она жадно впитывала его участившееся дыхание, однако он не произвел ни малейшего движения, глаза его все еще были закрыты, а мышцы расслаблены.
Она не может возбудить его? Посмотрим, как долго будет он оставаться равнодушным. Пятнадцать лет совместной жизни не прошли даром для Лиз — уж что-что, а заводить его она научилась.
Ее палец начал медленно теребить левое ухо Джона, потом спустился чуть ниже, чтобы поскрести ногтем его мужественную челюсть. От шершавой поверхности этой челюсти ей словно бы передался электрический заряд, пронзивший всю ее руку до плеча и всколыхнувший в ее собственном теле ураган чувств. Взволнованная его еще более участившимся дыханием, Лиз начала терять контроль над собой. Плавно двигаясь вверх и вниз, она сладострастно терлась грудью о любимую плоть. Жгучее наслаждение разлилось в ней, когда, непроизвольно раскрывшись, губы его выдали глубокий вздох, и она сконцентрировала еще более пристальное внимание на правом ухе.
Кончик языка Лиз, чувственно взрезав красивую линию губ, устремился в сокрушительное наступление на Джона. Пряный запах его ароматного крема после бритья наполнил ее ноздри, а приятный, чуть солоноватый вкус его плоти стоял у нее во рту.
— Лиз, что ты делаешь?
— У тебя диплом врача, и ты не догадываешься? — рассеянно поддразнила она его, значительно сильнее поглощенная его телом, чем тем, что он говорил. Она слегка опустила веки, чтобы полностью сосредоточиться на том, как он будет реагировать на ее ласки. Губы Лиз отступили, наконец, от его уха и, покрыв линию его подбородка легкими, почти воздушными поцелуями, подступили к его рту.
— Но мы находимся на открытой всеобщему обозрению автостоянке одной из самых престижных клиник в Рочестере, штат Нью-Йорк, — слабо запротестовал Джон, уже обвивая все ее напрягшееся тело непослушными руками и с силой притягивая ее к себе.
Безукоризненно стройные бедра Лиз извивались в любовной пляске, разжигая в нем огонь неистовства. Она с восторгом впитывала его поцелуи, предвкушая миг счастья.
— Боже, Боже, ты — ведьма, ты настоящая ведьма, — хрипло, как в бреду, бормотал он, и она почувствовала на себе упругую тяжесть его тела. Не могло оставаться никаких сомнений в успехе ее стараний.
— Джонни? — тоненький голосок откуда-то из-за ветрового стекла зазвучал, как будильник.
— О, черт, — процедила Лиз. Услышав голос Брэнди, она еще крепче обняла Джона.
— Что вы делаете? — яркий румянец залил лицо Брэнди, просунувшееся в открытое окно.
— Что это вдруг случилось с медиками в Рочестере, — выговорила Лиз, глядя в крышу автомобиля. — Похоже, все они пребывают в полном неведении, как люди занимаются любовью.
— Почему же? Я, во всяком случае, собираюсь использовать обеденный перерыв для более углубленного изучения этого предмета. — Тело Джона затряслось от хохота.
— Приятно сознавать, что именно в этой области я соответствую твоим стремлениям, — колко подхватила Лиз.
Брэнди явно был неприятен вид Лиз, скованной объятиями Джона.
— Чем мы можем вам помочь? — «мудро» улыбнулась Лиз, получая немалое удовольствие от той Досады, которая вспыхнула в блестящих голубых глазах Брэнди. Лиз начала было освобождаться от рук Джона, но он только крепче сомкнул тиски.
— Не двигайся, — прошептал он ей прямо в ухо, — мы не должны шокировать бедного ребенка.
— Гмм… — Такая обеспокоенность позабавила Лиз, она вполне могла бы растолковать ему, что по части шока Брэнди, пожалуй, несколько обошла его.
— В чем дело, Брэнди? — игривые интонации исчезли из его голоса.
— Только что позвонила миссис Фарбер, ее ребенок заболел… и я не знаю, что делать…
— Что именно с ним стряслось? — задал вопрос Джон.
— Что именно? — повторила Брэнди рассеянно.
— Брэнди, это уже не в первый раз. Поднялась ли у него температура? Мучают ли ребенка какие-нибудь боли? Нет ли у него рвоты? Каковы симптомы болезни? — Лиз почувствовала в голосе мужа едва сдерживаемое раздражение. — Идите и перезвоните миссис Фарбер. Если повод для беспокойства еще не исчез, втисните ее в график приемов где-нибудь после двух. Если же ребенку уже лучше, я сам перезвоню ей в половине второго. Миссис Фарбер еще крайне неопытная мамаша и паникует из-за малейшего пустяка. Ладно, поспешите и займитесь делом.
Блондинка неохотно побрела назад, явно раздосадованная тем, что ее так бесцеремонно отослали. Лиз одарила Брэнди сочувственной улыбкой, хотя, конечно, эта девушка заслужила более жесткий выговор, чем тот, который сейчас получила от Джона. Не было никакого сомнения, телефонный звонок лишь повод, чтобы нагнать их на стоянке и еще раз попытаться разрушить ее план вместе пообедать.
— Продолжение следует. И сегодня же. — Джон запечатлел на губах Лиз долгий поцелуй и выпустил ее, наконец, из своих железных объятий.
— Ну, вези меня, — шутливо скомандовал он, пристегнувшись и откидываясь на спинку сиденья. — Я голоден, и один Бог знает, что мне может прийти в голову съесть, если меня немедленно не накормят.
— Звучит соблазнительно, — прошелестела Лиз, послушно заводя мотор. — Однако мы должны вначале подумать о твоем, Джонни, поведении. — Жесткие слова слетели с ее губ прежде, чем она успела задержать их.