На какое-то время между нами повисает напряженная тишина. Кровь шумит в моих ушах от того, как сильно я взволнованна.
- Ладно. - На лице Саввы появляется короткая улыбка, и я незаметно с облегчением вздыхаю. Может, он все же способен меня понять? Пожалуй, с ним можно договориться.
С этими обнадеживающими мыслями я поворачиваюсь к двери, как внезапно он нападает со спины. Накрывает мой рот рукой, второй обхватив под грудью и прижав к своему огромному жесткому телу, состоящему из одних мышц. Конечно, наша борьба не равна. Ее, можно сказать, и нет.
Испуганно замычав и заметавшись, я трепещу в его объятиях, не способная пошевелиться. Низ живота сладко тянет в предвкушении от предстоящего вторжения, и я обреченно прикрываю глаза, смирившись.
Однако, Савва меня удивляет.
- Не волнуйся, - шепчет этот ненормальный в ухо, выуживая из кармана черный рулон. Я вижу его лишь краем глаза, но когда до меня доходит, что это гребаная изолента, снова принимаюсь бесполезно дергаться. - Я терпеливый. Подожду ночи.
Он ловко и быстро оборачивает липкую ленту вокруг моих рук, клеит кусок на лицо, закрыв рот. Затем принимается за щиколотки и колени. По моим щекам бегут слезы, когда до меня доходит, что он задумал.
- А... Забыл... Этой ночью ты же не хотела меня видеть, - расстроенно произносит псих и качает головой. - Что ж... Придется ждать следующей... Надеюсь, ты сходила в туалет и не напрудишь в штанишки.
Закончив обматывать меня изолентой, он бережно подхватывает меня на руки и пинком открывает небольшую дверцу возле зеленой меловой доски. Только сейчас я замечаю, что в этой аудитории есть вход в крошечную подсобку, похожую на те, что были у нас в школе у учителей химии и биологии, предназначенные для хранения драгоценных стеклянных колб и других приспособлений для лабораторных работ.
Внутри еще грязнее, чем в аудитории, но Савва, не обращая на пыль никакого внимания, аккуратно опускает меня на пол возле теплой батареи.
- Советую не тратить силы, не мычать и не елозить зря. В этой части здания тебя никто не услышит. Отдыхай, Пикачу и жди меня. Думаю, после небольшой разлуки ты изменишь свое решение и будешь очень рада меня видеть.
Наклонившись, он целует меня в щеку, поправляет очки и уходит, оставив меня совсем одну. Связанную и не способную позвать на помощь.
Я отчетливо слышу шорох ключа два раза. Сначала в замке подсобки, потом, более приглушенный, в аудитории.
С этой минуты начинается изнуряющее ожидание, прошедшее всевозможные стадии - от яростного гнева, разъедающего нутро, до усталого принятия, от которого я, от души проплакавшись и успокоившись, уснула спасительным сном.
**
45
Открыв глаза, я понимаю, что наступила ночь. Вокруг меня сгущается тьма, и лишь немного света попадает через небольшое окошко, наполовину закрытое картонкой.
Тело и конечности затекли от одного положения, а еще нестерпимо хочется в туалет. На меня снова накатывает злость вперемешку с обидой, а еще жалость к самой себе.
Почему у меня все не так, как у людей? Ну что я такого сделала, что жизнь наказывает меня таким образом? Может, в прошлой жизни я была жутким убийцей, сгубившим десятки людей и откинувшимся на электрическом стуле? В аду решили, что тщательная прожарка в котле с маслом не достаточно суровое наказание и решили отправить жалкую душонку в тело одной неудачницы?
Тщетно пытаясь пошевелиться, я лишь бестолково шуршу ногтями по старому паркету. Чихаю от поднявшейся вокруг пыли, защекотавшей нос.
Господи, если я схожу под себя, то это добьет меня окончательно. Нервы и так ни к черту.
Еще через полчаса я тихо плачу и всхлипываю, потому что боль в теле стоит адская. Все горит и ноет, как будто в меня вонзают тысячи крошечных, но очень острых игл.
Кое-как уняв слезы, потому что стало трудно дышать носом, и меня охватила паника, я поворачиваюсь на бок и сипло дышу.
Время движется так мучительно медленно, что хочется кричать от бессилия. А еще я чувствую, что у меня опускаются руки. Я уже не верю в свои силы и в то, что смогу осуществить свой план. Блин, да я даже наедине с Лялей не могу остаться. На что я рассчитываю?
Неожиданно я слышу шорох и замираю. В дальней двери поворачивается ключ. Затем в той, что ведет ко мне в подсобку.
На пороге появляется Савва, но я даже не смотрю на него. Из глаз снова бегут слезы, я, пожалуй, уже целое ведро налила с момента нашего знакомства. От этой мысли хочется горько усмехнуться, но сил нет даже на это. Я просто лежу, уставившись в одну точку.